V
– У меня был такой же, – сказал Кешаб Чайтанья. – Точно такой же, только серый.
В руках антис держал плюшевого медведя.
– Почему серый? – заинтересовался Тиран.
Интерес был поддельный. Плевать Тиран хотел на всех медведей Ойкумены. Враг, отметил он. Враг сильный, враг непобедимый. Враг ценный, раз сам пришел ко мне. Такие враги, случается, полезней друзей.
Кешаб пожал плечами:
– Не знаю. Меня не спрашивали.
– В смысле? Родители купили?
– Я рос в антическом центре. После первого старта меня изолировали. Это общее правило, я – не исключение. Медведь достался мне в наследство. Игрушки в центре переходят от одного маленького антиса к другому, пока не истреплются или не сломаются. Брамайны – раса бедная, экономная. Желать новую игрушку, свою собственную, а не чью-то, желать страстно, плакать по ночам, не имея возможности удовлетворить желание… Что это, по-вашему?
– Страдание, – честно ответил Тиран.
– Правильно, страдание. Закон существования нашей расы. Страдание повышает энергоресурс. В случае с антисами это не играет особой роли, но такова традиция. Я удовлетворил ваше любопытство, шри Бреслау?
– Вы знаете, кто я?
– Знаю.
Великан огляделся с таким видом, словно изучал не детскую комнату, а камеру для пыток.
– Значит, вы держали мальчика здесь?
– Здесь.
Тиран обиделся. Чувство обиды было острым и внезапным, словно нож под лопаткой. Да, погром. Игрушки на полу, кровать не застелена. На блюде – огрызки яблок. И что? После всего, что случилось, – идеальный порядок. Могло быть хуже, гораздо хуже.
Он представил, насколько все могло быть хуже, и содрогнулся.
– Вы жили в лучших условиях? Я имею в виду, после того, как вас… Ну, вы поняли.
Кешаб кивнул:
– Я понял. После того, как меня изолировали?
– Да.
– Нет, я жил гораздо скромнее.
– Вас боялись?
– Кто?
– Окружающие. Сотрудники антического центра.
– Почему меня должны были бояться?
– Взлет. Второй взлет, «горячий старт», и всем вокруг каюк.
Шило на мыло, оценил Тиран. Шило на мыло – вот цена моих перемен. Я сидел на одной термоядерной бомбе. Сидел, трясся. Теперь сижу трясусь на другой бомбе. Если уж эта рванет…
Кешаб опустился на пол рядом с кроватью, скрестил ноги. Кое-как расправил пестрое одеяло, взял в руки край простыни – тот, что обгорел.
– Второй взлет? «Горячий старт»?
Тиран указал на почерневшую ткань:
– Мальчик взлетел аккуратно. Иначе я бы с вами не разговаривал.
– Чепуха. – Великан мял простыню в пальцах. – Мальчик взлетел неаккуратно. Здесь что-то произошло, я пока не понимаю что. Вы зря его боялись, шри Бреслау. Мальчик вообще бы не взлетел, если бы…