Чай пах рыбой, но Седрику хотелось пить.
– Последний вопрос. – Скорпион наклонился вперед. – Вы позволите мне снять энграмму этого воспоминания? Я опытный специалист, я сделаю это без малейших последствий для вашей психики.
– Энграмму?!
– Да. В обмен на ваше любезное согласие я уполномочен предложить вам бесплатное обучение на Сякко, в Третьем храме. Более того, вам будут платить стипендию. Что скажете, Норландер-сан?
– Что я скажу?
Седрик залпом осушил чашку.
– На таких условиях, Кагава-сан, вы можете прихватить заодно и мои воспоминания о потере невинности. В качестве бонуса, а? Кому еще из моих сверстников вы предложили аналогичный вариант?
– Никому. – Скорпион пожал плечами. – Здесь нет дискриминации или протекционизма. Вы единственный, кто подал заявление и заполнил анкету. Последний вопрос: Гюнтер Сандерсон входит в число тех, кого посещала женщина с флейтой?
– Входит. Кажется, он тоже единственный.
– В смысле?
– Единственный, кто дослушал просьбу флейтистки до конца.
– Откуда вам это известно?
– От Гюнтера. Мы были друзьями, он поделился со мной.
– О чем просила флейтистка?
– Она послала Гюнтера к адъюнкт-генералу Бреслау. Просила передать, что не сердится. Велела искать способы.
– Способы чего?
– Не знаю. Бред, правда? Я так и сказал Гюнтеру: бред.
– А он? Он вам ответил?
– Не помню уже. Вроде бы нет. Нас позвали на ужин, мы и пошли. Восстановить этот эпизод? Если что, я готов вспомнить.
– Спасибо, не нужно. Говорите, вам тогда было по девять лет?
– Мне – девять. Гюнтеру – десять. Когда вы снимете энграмму?
– Сейчас. Вы готовы?
– Готов.
– Расслабьтесь, Норландер-сан. Я буду очень осторожен. Медленно снимайте защиту. Куда нам торопиться? Столько лет ждали, подождем еще немного. У таких дел нет срока давности. В конце концов, это же не сериал, зритель не требует от нас скорейшего продолжения…
* * *
Оставшись в кабинете один, Скорпион долго стоял у окна.
Ширма из крашеных дощечек, расписанных фениксами и павлинами, разъехалась в стороны, открывая вид на внутренний дворик. Здесь в прошлом году разбили карэсансуй – сухой пейзаж, или сад камней, как называли его ларгитасцы. Ландшафтных дизайнеров специально привезли с Сякко для этой цели. Камней было девять, все вулканического типа: три лежачих, два изогнутых, четыре «статуи». Основное пространство засыпали галькой и белым песком, после чего граблями вычертили подобие водной ряби. Окно кабинета служило идеальной точкой обзора – с северной стороны, чтобы солнце в зените не слепило глаза. Деревьев в саду не росло – истинный карэсансуй