– Мою жену! В свой коллант! На «поводок»!..
– Хватит!
Тумидус отодвинулся от стола. Откинулся на спинку кресла:
– Все, тема закрыта.
– Мою жену! Тема у него закрыта!
– Хватит, говорю.
– Нет, мою жену! Тему он закрыл!
– Господин примипил, закройте рот!
– Закрыл он! Тему!
– Господин примипил, это приказ!
– В задницу твой приказ!
– В яму, – напомнила Изэль.
– В задницу! Тему он закрыл! Он закрыл, а я открою!
– Господин примипил, я требую…
– Что? Отправишь меня под трибунал? Тебе нужен астланин? Нужен или нет?
– Нужен!
– Отлично! Вот он я, бери!
– Господин примипил… Марк, ты рехнулся?
– Бери! Целиком, с потрохами!
– Малча-а-ть!
– Хрен тебе «малча-ать»! Вот я!
– Щенок! Молокосос!
– Я астланин, – устало прохрипел Марк. Щенок не щенок, сейчас он выглядел ровесником дяди. – Изэль не отдам, и не надейся. Бери меня, я готов. Что я, на «поводках» не ходил? Да я всю жизнь…
– Он астланин, – подтвердила Изэль. – Это правда, Гай.
Мы сошли с ума, понял Тумидус. Все, без исключения.
– Нервный срыв, – констатировал он. – Марк, прости меня, дурака…
– Он астланин. – Теперь уже Изэль накрыла руку военного трибуна своей. – Он помпилианец, как вы. И в то же время он астланин. На Астлантиде есть ритуал, делающий чужака своим – или мертвецом. Марк прошел испытание до конца. Он говорит на астланском языке как на родном. У него есть связь с солнцем. Ладно, это лишнее. Остров Цапель принял его, не сомневайтесь. Если вы хотите создать пассажирский коллант, Марк подойдет. Я не знаю, зачем вам пассажирский коллант, но Марк – идеальный вариант.
– Я знаю, – буркнул Марк.
– Зачем, милый?
– Не скажу. Лучше, если ты будешь вне всего этого.
– Как это было? – Тумидус наклонился к племяннику. – Если она не лжет… Как?!
– Пирамида. – Марк разглядывал собственные пальцы, словно не мог их сосчитать. – Зал в пирамиде. Меня приковали к колонне. Йолистли тетлаухитилли Тонатиух! Их было много, как нас, когда мы клеймим кого-нибудь, обращая в рабство. Я бился с чикчаном…
– С кем?!
– С человеком-змеей, на копьях. С кими, человеком-смертью…
Ягуар встал, скользнул ближе к хозяину. Лег у ног, сторожко поднял голову, вытянул в сторону напряженный хвост. Кончик хвоста подергивался в такт рассказу:
– Киб, человек-гриф; иик, человек-ветер; кан, человек-ящерица… Астлан анех! Я потерял глаз, селезенка лопнула к чертям собачьим. Потом мы курили трубку. Потом бились снова…
– Без глаза? С лопнувшей селезенкой?
– Вторичный эффект Вейса. Второй раз мы бились в галлюцинаторном комплексе, под шелухой. Там я был здоров, а главное…
– Ты был там впятером, – кивнул военный трибун.