— Да, мы же ели как лошади. Еду и лимонад, и уголь для гриля, и переносные грили, две штуки. Палатки, чтобы спать в них, надувные матрасы, если нам разрешали остаться там на ночь.
— Ты можешь привести несколько примеров, какую еду вы брали с собой?
— Да, все такое, что едят в том возрасте: колбаски гриль, замороженные гамбургеры, хлеб, икру «Калле», естественно. Такой сыр в тюбиках. Ничего особенного в общем, но то, что нравится мальчишкам. И легко приготовить.
— А вот это? — поинтересовалась Анника Карлссон и достала фотографию старой и ржавой банки пивных колбасок Буллена.
— Пивные колбаски Буллена, — сказал Хаквин и улыбнулся. Восторженно и удивленно одновременно.
— Да, — подтвердила Анника Карлссон. — Ты узнаешь банку?
— Само собой. Это же классика. Я даже не знаю, сколько раз сидел и разогревал их прямо в банке. Просто поставив на костер. Никаких кастрюль и всего такого. Потом, разогрев, мы вылавливали из нее колбаски, это же можно было делать обычной палочкой. Выдавливали немного горчицы или кетчупа и клали в рот.
— То есть колбаски Буллена пользовались у вас популярностью?
— Да, — подтвердил Хаквин. — Рискуя тем, что ты наденешь на меня наручники, я готов признать, что, вполне возможно, малыш Хаквин стащил эту банку из кладовки своей доброй мамочки. Так ведь мы запасались провиантом, когда под парусом ходили до нашей усадьбы в Сталлархольмене. Нашей семейной усадьбы. Сначала мама угощала нас булочками и соком. Потом мы обычно совершали рейд в кладовку, прежде чем возвращались на остров Экерён.
— Именно эта банка лежала в погребе, где мы нашли останки нашей жертвы убийства, — сообщила Анника Карлссон.
— Нет, это невозможно, — сказал Хаквин. — Как она могла туда попасть?
— Я не знаю, — ответила Анника Карлссон. — Надеялась, ты сможешь помочь мне с этим.
— Нет, я ничего не понимаю. Абсолютно.
— Зато нам известно, что она оказалась там задолго до мертвого тела. Где-то в восьмидесятых. Вероятно, в 1982 или 1983 году. Не раньше, пожалуй, позднее.
— Но именно в те годы я и мои друзья как раз и жили там.
— Тогда, пожалуй, нельзя исключить, что она попала туда как раз из кладовки твоей мамочки.
— Нет, конечно, но я по-прежнему не понимаю, как она оказалась в погребе.
— Она лежала в пластиковом пакете, — сообщила Анника Карлссон и передала следующую фотографию. — Обычном, на десять литров, если тебе интересно.
— Понятно, ведь это он сделал, — сказал Хаквин, хлопнув себя по лбу правой ладонью.
— Сейчас пелена наконец упала с глаз твоих, — заметила Анника Карлссон и улыбнулась.
— Понятно, это он сделал, — повторил Хаквин, вздохнул и покачал головой. — Ты наверняка слышала скрежет в моей пустой башке. Тридцать лет спустя. Благодаря тебе, Анника.