— Приятно слышать, — улыбнулась Анника. — Ты должен рассказать мне.
— Беглец и охотники, — буркнул Хаквин.
— Извини, не поняла.
— Беглец и охотники, — вновь сказал Хаквин. — И это, вполне возможно, было летом 1982 или 1983 года. Тридцать лет назад. И только сейчас я наконец понял, как он действовал.
— Кто? — спросила Анника. — Кто действовал?
— Лис, — ответил Хаквин, и выглядел он очень довольным собой.
В понедельник утром Надя нашла еще два миллиона. Ей даже не понадобилось прилагать особых усилий, чтобы сделать это. Начав в деталях разбираться с Джейди Кунчай и Даниэлем Джонсоном, она обратилась во все страховые компании Швеции с вопросом, не застраховала ли Джейди Кунчай у них свою жизнь. Данные о страховке, которую работодатель ее мужа организовал для Даниэля Джонсона и его супруги, уже имелись в материалах предварительного расследования. Сейчас к ней добавилась еще одна. Коллективная, оформленная Джейди через ее профсоюз Юсек, за полгода до того, как в 2002 году она вместе с мужем открыла собственную фирму. Сумма там составляла два миллиона. Получателем являлся муж Джейди. Деньги ему выплатили летом 2005 года, через пару месяцев после того, как его жену объявили погибшей.
«Четыре миллиона в общей сложности, и сейчас у тебя, по крайней мере, достаточно денег, чтобы заплатить за купленную тобой в Йердете квартиру», — подумала Надя.
* * *
Олешкевич тоже сделал открытие, которое, пожалуй, могло помочь расследованию или, во всяком случае, улучшить рабочий климат в их следственной группе. Поэтому он направился к своему шефу Эверту Бекстрёму и попросил о коротком разговоре наедине.
— Сколько времени это займет? — спросил Бекстрём.
— Две минуты, — ответил Олешкевич.
— Я слушаю, — буркнул Бекстрём.
— Я тут подумал об одном деле, — начал Олешкевич. — Почему Хвасс встает на дыбы, как только у нас возникает желание обратить взор в сторону Даниэля Джонсона. Это же рутина в подобных случаях проверять мужа. По крайней мере, так меня учили в школе полиции.
— Поэтому тебе пришло в голову, что у Хвасс, пожалуй, есть мотив, — сказал Бекстрём. — Например, они знают друг друга. И даже спали вместе.
«А парень не так глуп», — подумал он.
— Да, — подтвердил Олешкевич. — Они ведь одного возраста, жили в одном и том же городе.
— И как там у них все обстоит? — спросил Бекстрём.
— Они вместе изучали уголовное право. Входили в один курс в осеннем семестре 1992 года в университете в Стокгольме. Хотя Джонсон так и не стал юристом. Пожалуй, оказалось слишком много для него. Он же изучал экономику одновременно. И там дошел до финиша. С наградой в виде диплома экономиста Стокгольмской школы экономики.