И вот честно: кроме брата Л opaca, на ум вообще никто не приходит. Хоть, кажется мне, именно у него больно кишка тонка, чтобы на такое решиться. Всё же попадись он, и не только ему капец приснится, но и весь его род пострадает. Чёрным пятном ляжет на репутацию семьи его поступок. А семейный капитал перекочует целиком в королевскую казну. Точнее, его остатки. Хотя с другой стороны, большие деньги, в которые могли оценить мою прекрасную голову, сведут с ума и не такого недалёкого. И даже конченому трусу добавят храбрости.
Почему-то эта мысль жутко меня расстроила. Но пожалеть несчастную себя не получилось. Потому как дверь снова открылась, и тот же вонючий громила, уже вежливо, сказал:
— Мадам Олдри вас ожидает, госпожа Шустрая, — чуть не кланяясь доложил он.
***
О! Что значит репутация! Я вам говорила, что полжизни мы работаем на репутацию, а остальные полжизни она работает на нас? Нет?! Так вот теперь сказала. Не обращайте внимания, это у меня нервное. Всё же, если репутация начала работать на меня, то полжизни уже осталось позади. Даже думать жутко. Я же ещё и не жила толком… Ну да ладно. Потом буду рассуждать о быстротечности человеческого бытия. Счас по делу.
Ну и, не теряя времени, но и не торопясь, я прошла в дом плотских утех и неземных наслаждений.
В нос тут же ударил тяжёлый запах дешевых женских духов, перегара и тасаверийского табака. Бр-р-р… Аж затошнило, честное слово. Просто море удовольствия.
А вообще у меня сейчас эпичный момент. Я, может, впервые в своей жизни к Лиске в гости с парадного входа иду. Хотя лучше бы по-привычному, в окно, так оно надёжней. Но с другой стороны… В последний раз мы с сестрой виделись не при лучших обстоятельствах, потому чёрт его знает, как бы она меня встретила. Огрела бы ещё по башке подсвечником…
Потому в дверь оно надёжней. Хоть и страшней. Помнилось ещё, как Рыжая шлюха Сноули Мага меня за горсть монет подставила. Спасли меня тогда моя врождённая везучесть и Абрахам. А из логова Гори Полумесяца меня вынесли совершенно другим человеком.
Ну а я обрела новый бесценный опыт. А это штука такая, что не пропьёшь, не потеряешь.
Потому я хоть и вела себя уверенно, но всё же страшноватенько было…
Мамаша Олдри ждала меня в общем зале, на обитом вишнёвой тканью диване, опохмеляясь красным вином. В целях экономии, не иначе, здесь было темно и мрачно, как в семейном склепе некроманта. Плотные шторы задёрнуты и не пропускали и лучика солнечного света. А освещения от одной свечи хватало ровно настолько, чтобы видеть саму сухую маленькую женщину, но не разглядеть её морщин на сильно помятой роже. Но я видела. И усталость, и недовольство, и лживую улыбку, за которой пряталось «Принесла ж тебя нелёгкая…». И то, что она только проснулась и не успела ни поправить не смытый со вчерашнего дня грим, ни одеться по-человечески, лишь натянула какой-то халат. Такое пренебрежение своим внешним видом было вообще против правил. Ни одна уважающая себя хозяйка публичного дома к булочнику не выйдет, не наведя перед этим полный марафет.