Я едва не выхватила у мамаши Олдри бокал из рук от таких сногшибательных новостей. Странно, что после такого на меня пока вышел один-единственный придурочный маг. Хотя совершенно не удивительно, что меня хотят грохнуть. Если завалить человечка с такой репутацией, как у меня (пусть и незаслуженной), то себе можно заработать такую, что только за неё на тебя золото посыплется ливнем.
Вот… тьма первородная!
— Правда, конечно! — спокойненько соврала я. — А что не так?
— Да всё так, — замялась мамаша Олдри. — Хотела с тобой поговорить тогда, по одному делу…
Я вопросительно подняла бровь, ожидая, когда она разродится.
— Тяжело стало в последнее время вести дела…
— Жёсткая конкуренция? — сочувственно спросила я.
— Тебе смешно? А мне не очень.
И умолкла, подбираясь к цели этого разговора.
— Если ты мне поможешь с моими маленькими проблемами, то можешь забрать сестру бесплатно.
Ого! Какая невиданная щедрость.
— Я так понимаю, вы желаете избавиться от конкурента напротив?
— Одно удовольствие иметь дело с понятливыми людьми, — напряжённо улыбнулась мамаша.
Та да, конечно!
В этот момент снова хлопнула дверь и я, буркнув: «Подумаю», повернулась в сторону вошедших.
Лиска молча прошла через всю комнату и, сев на диван возле мамаши Олдри, взяла в руки бокал с вином. Пригубила и уставилась на меня, явно ожидая объяснений моего визита в столь неподходящий час.
Нужно было что-то сказать. Но как-то все слова выветрились из головы. И… О страх и ужас! Шустрая Кэт не знала, что сказать. Вообще, любые претензии со стороны Лиски были бы одинаково справедливы и безосновательны. И я одинаково могла бы их принять или послать её…
Наверное, я уже вам рассказывала, что не раз предлагала ей бежать? Даже заказывала у Колби документы за немалые деньги, которые приходилось прятать от Трёхглазого Сэма и Ловаса. Но Лиска так и не решилась на побег. Я хоть пробовала. Пусть и безуспешно. А она — нет. Может, ей было действительно страшно за свою жизнь…
Короче, чувствовала я себя виновной во всех её бедах и несчастьях, хоть виноватой не была. И даже кошель с деньгами, который я держала в руке, казался просто попыткой откупиться от совести.
Бред. Правда? Но лучше у меня вряд ли получится объяснить то, что я чувствовала в тот момент.
— Я оставлю вас, девочки. Почирикайте без меня, — поднялась мамаша Олдри, поставила бокал на столик и, не иначе как по привычке, поправила Лискину прическу. — Позовите меня, когда закончите.
Лиска едва заметно кивнула, похоже, услышав в этой просьбе гораздо больше, чем доступно было мне.
Но даже когда мы остались одни, говорить было совершенно не о чём.