Следовательно, можно с полным основанием утверждать, что не было бы свойств сознания и познания, если бы не было практической деятельности человека с предметами. Отсюда простая и надежная формула, выражающая суть учения о практике как основе познания: ЛЮДИ ПОЗНАЮТ МИР НЕ ПОТОМУ, ЧТО ОН НА НИХ ВОЗДЕЙСТВУЕТ, А ПОТОМУ ЧТО ОНИ ДЕЙСТВУЮТ НА МИР. Сама способность к сознанию и познанию мира обусловлена практикой.
Практика выступает основой познания не только в смысле его ИСТОЧНИКА. Практика — это также и ЦЕЛЬ познания. Не надо понимать это прямолинейно, буквально, упрощенно. Отнюдь не во всяком конкретном познавательном акте присутствует его практическая направленность. Есть ведь и радость творчества, и простое любопытство, и стремление к научной карьере, и многие иные мотивы и цели познавательной деятельности. Но в конечном счете даже самые отвлеченные и далекие от повседневной жизни исследования ученых, сделанные ими открытия, выведенные математические формулы так или иначе ориентированы на практическое применение. Вера в то, что результаты познания когда-нибудь, кому-нибудь пригодятся, является главным побудительным мотивом познавательной деятельности людей.
Наконец, есть еще и третья ипостась практики как основы познания. А именно: практика выступает как главный или высший КРИТЕРИЙ ИСТИНЫ. Об этом далее будет разговор особый.
§21. Познание как отражение и творчество.
Все материалистические теории познания со времен древнегреческого философа Демокрита (V в. до н.э.) строились как ТЕОРИИ ОТРАЖЕНИЯ. Их главный недостаток состоял в том, что сам этот процесс отражения понимался очень упрощенно. Французский материалист Д. Дидро (XVIII в.) уподобил механизм этого процесса воздействию пианиста (внешнего мира) на клавиши фортепьяно (органы чувств человека). Из этого следовало, что во взаимоотношениях субъекта и объекта познания вся активность принадлежит внешнему миру, а роль человека сводилась к тому, что он является носителем чувств.
Занятые борьбой с идеалистическими и религиозными воззрениями философы-материалисты в своем стремлении найти природные, естественные причины сознания и познания, недооценивали роль субъекта познания. Им не приходило в голову, например, объяснить тот очевидный факт, что животные не обладают способностью к сознанию и познанию, хотя у них есть органы чувств. Обоняние у собаки тоньше, чем у человека, глаз орла или слух большинства животных острее, чем у человека. Некоторые живые существа вообще имеют такие органы чувств, которых нет у человека. Тем не менее, это факт: у них нет способности к сознанию и познанию, а у человека есть. Все это потому, что ЖИВОТНЫЕ ВПИСАНЫ В ОКРУЖАЮЩИЙ МИР, ЯВЛЯЮТСЯ ЧАСТЬЮ ЕГО, ЧЕЛОВЕК ЖЕ ОТДЕЛЯЕТ СЕБЯ ОТ ОКРУЖАЮЩЕГО МИРА ПУТЕМ ЕГО ПРАКТИЧЕСКОГО ПРЕОБРАЗОВАНИЯ. Благодаря этому он получает возможность как бы со стороны видеть «жизнь природы», свойства предметов, действовать со знанием этих свойств, то есть познавать мир.