– Спасибо, искренне признателен. Только не подумайте, что я встревожен по поводу личной перспективы, – признался Тяглый. – По мнению психиатров, природа женщины такова, что ей присущи эмоциональность, излишняя доверчивость и жалость. Часто руководствуется не разумом, а чувствами, поэтому и совершает нелепые поступки и ошибки.
– А некоторые мужчины чрезмерно осторожны, консервативны и поэтому плетутся в хвосте событий, постоянно опаздывают, – не осталась она в долгу. – Рассчитываю на то, что вы в ближайшее время близко познакомитесь с Павлом Ивановичем, по достоинству оцените его способности, подружитесь ради благополучия и процветания нашей фирмы.
– Постараюсь. Но, если он закладывает за воротник, то тогда ему по пути с Кротом и Хребцом и другими любителями застолий. Вот увидите, едва этот следователь засядет в фирме, то сразу же потянет за собой родню, жену, детей, друзей-корешей, чтобы сколотить команду союзников и овладеть рычагами правления. Сядут на нашу шею нахлебники, – спрогнозировал и предупредил вице-президент.
– Лещук холост, одинок, поэтому семейственность, кумовство исключены.
– Тем хуже, – озадачился Тяглый.
– Почему хуже? Наоборот, Павел Иванович при наличие свободного времени больше внимания будет уделять исполнению своих служебных обязанностей, взысканию долгов с партнеров.
– Потому, – хмуро ответил он. Стужина поняла, что в нем проснулась ревность к потенциальному сопернику. Для нее не было тайной, что Рэм Анисимович, еще до того, как стать вдовцом, симпатизировал ей и ныне вздыхает о безответной, неразделенной любви. Отчасти этим она объясняла мотивы его сопротивления появлению в офисе потенциального соперника.
– Рэм Анисимович, так что вы решили по поводу сбора правления и публичной порки президента?– нарушила она паузы.
– Подумаю, – неуверенно произнес Тяглый, осознающий ее правоту и склонный к компромиссу. Из его уст невольно прозвучало:
– Ника Сергеевна, признайтесь, что вы на Лещука имеете виды?
– Коллега, не заговаривайтесь. Я не обязана давать отчет о своих симпатиях и антипатиях и другим сугубо личным, интимным вопросам, – резко оборвала она, поднявшись с кресла.
– Простите, это действительно, ваше личное дело, но вы же догадываетесь, знаете о моих чувствах к вам…
Стужина сочла свернуть эту тему, а он понял, что разговор окончен. Поднялся и тяжелой походкой вышел из кабинета. «Похоже, в тихом болоте черти проснулись. Рэм Анисимович не оставляет тщетных попыток завевать мое сердце, им овладела ревность», – подумала женщина со смешанными чувствами тревоги и удовлетворения, что еще способна волновать мужские сердца.