— Ага, конечно.
— Нет, серьезно. Все, знаешь ли, получилось само собой. Легко и непринужденно. Наши флюиды совпали. М-м-м…
Ева поднялась и прошла в ванную, закрыв за собой дверь.
* * *
Варфоломей слушал оперу и прикидывал, сколько это может продолжаться. Он то и дело бросал косые взгляды на сидящего рядом Амадея и поражался выражению райского блаженства у того на лице.
Сначала черт честно пытался вникнуть в происходящее на сцене. Но через час сдался. Нет, пели действительно прекрасно. Но без предварительной подготовки высидеть трехчасовую оперу — то еще испытание.
Веки отяжелели, и Варфоломей прикрыл глаза. Бархатная темнота зала обволакивала и действовала усыпляюще. В какой-то момент он не выдержал и погрузился в блаженную дрему. Разбудили его аплодисменты.
Варфоломей встрепенулся. Зал рукоплескал стоя. Когда зажегся свет, он с удивлением увидел, что по щекам Амадея, оставляя мокрые дорожки, бегут слезы.
— Браво! Брависсимо! — Амадей не жалел ладоней. — Это было роскошно!
Через несколько минут толпа любителей оперы выплеснулась на улицу.
— Как в Раю побывал, — поделился Амадей. — Ох, еще немного — и воспарю.
Он распустил свою бабочку и расстегнул пару верхних пуговиц на рубашке.
— Даже дыхание перехватывает. Ты как? Нормально?
Варфоломей чувствовал себя выспавшимся. Свежий ночной воздух прогнал оцепенение, вызванное чрезмерным давлением классической музыки.
— Никогда такого не слышал, — не погрешил против истины он.
— Слушай, меня сейчас разорвет от избытка чувств. Нужно как-то заземлиться.
Амадей завертел головой.
— Да, определенно. И тебе познакомиться с нужными демонами не помешает. В нашем мире без связей — никуда.
Черти долго петляли по улочкам. Варфоломею стало казаться, что они шли целую вечность. Иногда Амадей останавливался, возвращался на несколько шагов, а потом снова шел вперед. Несколько раз он крутился вокруг своей оси. А еще под ногами путался серый туман. Он выполз из канала и увязался следом, разрастаясь, принимая причудливые формы, пока не окутал все вокруг плотной стеной.
Варфоломей перестал что-либо видеть, к тому же его раздражала сырость, которая противно холодила нос.
— Почти, почти пришли. Осторожно, тут ступеньки, — суетился Амадей. В голосе звучало предвкушение.
Варфоломей вовремя остановился и поэтому не споткнулся.
Они с Амадеем поднялись по лестнице, из-за двери доносилась приглушенная музыка.
— Нет… — выдохнул Варфоломей. — Только не музыка. Только не опять. Мы же уже…
Ни слова не говоря, Амадей толкнул дверь.
Варфоломей боролся с желанием развернуться и скрыться в тумане. Он всегда трезво оценивал свои силы и понимал, что еще одну оперу ему не осилить. Едва ли в мире найдется человек шесть, способных прослушать две оперы подряд, но Варфоломей об этом не догадывался.