— А что так?
— Да все поставлено вверх ногами. Досталось мне наследство — врагу не пожелаю. За что ни возьмись — везде огрехи, да какие!
Спохватившись, он посмотрел на Абашеева.
— Вы ко мне?
Следователь коротко объяснил, что хотел бы вернуть на работу Таюрского, который раньше работал в партии завхозом.
— Думали мы тут с депутатом сельсовета… Да, оставлять парня нельзя, неустойчивый товарищ.
Алексей Михайлович на минуту задумался.
— Помнится, говорил мне что-то наш бухгалтер. Сам-то я тут недавно…
Он постучал в фанерную перегородку.
— Иван Ильич! Зайди.
Вошел бухгалтер.
— Как ты насчет Таюрского? — спросил Алексей Михайлович. — Может, возьмем обратно?
— Отчего не взять? — Бухгалтер присел на краешек стула. — Человек он старательный, работящий. Только пойдет ли? Он ведь из-за Ромина уволился, вроде друзьями были.
Он вышел и минут через пять вернулся, держа подмышкой толстую конторскую книгу.
— Вот, видите? — Он положил книгу на стол. — Уволен по собственному желанию.
Книга наполовину была исписана крупным размашистым почерком, и Алексей Михайлович с любопытством стал ее перелистывать.
— Это что же, Ромин все написал?
— Кто же еще? — Бухгалтер заглянул в книгу через плечо начальника. — Его любимое занятие было. Рабочие в поле, а он, бывало, все в конторе сидит. Кому выговор напишет, на кого начет сделает.
— А это кто такой? — Алексей Михайлович подчеркнул какую-то фамилию. — Тоже из солидарности уволился?
— Березовский-то? — Близоруко прищурясь, бухгалтер наклонился еще ниже. — А этот завбазой был, грузы нам сплавлял.
— Грузы? — Начальник отодвинул книгу в сторону. — Добрая ты душа, как я посмотрю. Сплав-то когда прошел? В августе. А Березовский этот лишь в декабре уволен. За что ж вы ему деньги платили?
— Не такой уж он добрый. — Абашеев повернулся к бухгалтеру. — Скорее наоборот. Тут мне старик один на вас жаловался… из-за аренды.
— Орлов, что ли? — Бухгалтер невесело усмехнулся. — Уж молчал бы лучше, куркуль старый. Распустил их тут Ромин, вот они на голову и сели.
— Ну, какой же он куркуль? — Абашеев вспомнил расстроенного Ивана Михайловича. — Мне кажется, двадцать рублей в месяц не так уж и много.
— Двадцать? — От негодования у бухгалтера даже голос сел. — Это он вам сказал? А сто двадцать не хотите? То-то и оно. Да еще лодку какую-то приписал, будто мы у него брали. А у него ее сроду не было, хоть кого спросите.
— Что там, договор, что ли? — Алексей Михайлович заинтересованно поднял голову. — Ну-ка давай его сюда, посмотрим. Старик-то этот и ко мне приходил.
— Нет договора, — бухгалтер виновато покосился на начальника. — Сергей Николаевич с собой повез, отчитываться…