– Марина Юрьевна, нашел еще одну зацепку. Обнаружил на куртке бурые пятна, вероятно крови. Полагаю, что Даркина не стала бы портить свою вещь. Беру ее на экспертизу.
– Каковы твои, Михаил, успехи? – окликнула следователь Деренбая, державшего на поводке Дозора.
– Если события произошли до того, как ночью прошел дождь, то надежды отыскать следы в окрестностях дома тщетны. А вот в помещении попытаемся отыскать следы,– заверил прапорщик. Он дал псу понюхать обувь хозяйки и приказал:
– Дозор, след, бери след!
Пес коричнево-бурой масти заметался между прихожей и гостиной, остановился у входной двери. Кинолог, ослабив ремень поводка, выпустил его на лестничную площадку. Дозор присел в двух метрах от двери и, опустив голову, принялся обнюхивать серые плиты. Наклонившись, на одной из них Михаил увидел расползшееся бурое пятно. "Наверняка, кровь, но чья?" – подумал прапорщик и спустился по ступеням на третий этаж, но следов так и не обнаружил. Пес не проявил усердия, из чего кинолог сделал вывод, что женщину увели из квартиры другим способом. Он возвратился в прихожую и продолжил поиск следов в помещении. Дозор привел его на балкон и здесь в поле зрения попали бурые пятна.
– Товарищ майор, следы присутствия хозяйки квартиры ограничены площадью этого жилища конечными точками которого являются бурые пятна на лестничной площадке и на балконе, – витиевато доложил он Журавиной.
– Михаил, не напускай туман, говорили без зауми, – попросила женщина. – Что это значит?
– Даркину похитили через балкон или входную дверь. Бурые пятна на лестничной площадке и балконе указывают на то, что без насилия не обошлось. Я больше склоняюсь к мысли, что через балкон.
– Полагаешь, что она из квартиры не выходила?
–По логике так получается.
– Странно. Не могли же ее на вертолете увезти или на парашюте спустить? – заметила майор.
– Не знаю, но факт остается фактом.
– Пока, что одна из версий. Чтобы она стала фактом нужны веские доказательства, – напомнила следователь.
Марина Юрьевна из гостиной вместе с Шиловой и Луцкой прошла в спальню и поинтересовалась.
– Нина Михайловна, вам, как верной подруге, во время общения Даркина показывала свои сбережения, как говорится, на "черный день"?
– Дело в том, что после трагической гибели ее сына Сергея, которого ценили и уважали за чуткость и профессионализм, он работал судовым врачом на траулере, члены экипажа собрали ей валюту.
– Сколько?
– Она не сообщила, а я не допытывалась, так как не привыкла считать чужие деньги. Это неэтично, – заметила провизор. – Но знаю, что большую часть долларов она потратила на сооружение мраморно-гранитного памятника на могиле сына. Мошенники ее обманули, поэтому памятник ей обошелся в два раза дороже реальной стоимости.