— Я же сказала, королю. Для всех остальных это тайна.
А-а-а. — Понимающе протянул Рой и продолжил есть.
Прозвучало как-то обидно, поэтому я полезла с разборками.
— Что значит, это твое А-а-а.
Он бросил обглоданную голую кость на стол и сделал глоток вина.
— Да то, что не надо напускать туману и так всем понятно, зачем ты едешь к королю.
— Ну-ка скажи зачем? — Мне самой стало до жути интересно.
Наемник изобразил понимание и солидарность.
— Да, пожалуйста. Твой отец, думаю, из младших рыцарей клана. Его прогнали со службы или отобрали наследственную землю, или еще что, вот ты и едешь просить за непутевого отца и тут, совершенно, нечего стесняться. Семья это святое, за каждого члена семьи надо стоять до конца.
А что, подумала я, отличная мысль. Учись у юноши, Варга, а вслух выдала.
— Ты прав, семья это святое.
Истар согласно кивнул, воспринимая мои слова, как подтверждение своей версии, а я глубокомысленно промолчала, с удовлетворением отметив, что становлюсь настоящим мастером полуправды.
Тут в углу заиграла какая-то свирелька, и переливчато зазвенел бубен. Несколько бойких девчонок в разноцветных юбках вытащили в круг своих кавалеров. Музыка звучала весело и азартно, пары притопывали и кружились друг вокруг друга. Меня спьяну заворожило это удалое веселье, захотелось также беззаботно пуститься в пляс. Сначала я притоптывала ногой и сидя качалась вместе с танцующими, а потом не выдержала и вскочила.
— Пойдем, потанцуем, Рой Истар. — Я протянула ему руку.
Сказать, что мой храбрец и защитник был поражен, это ничего не сказать. Наверное, никогда в жизни этот юноша не был так напуган.
— Я не умею… и не танцую… и тебе не советую. Компания эта мне не нравится. — Он придумывал всякие жалкие оправдания.
В конце концов, мне надоело его уговаривать, и я пошла одна. Закружившись под свирельку и притопывая под бубен вместе с девчонками, я разошлась не на шутку. Вокруг меня закружились какие-то кавалеры, и мы скакали веселой толпой, пока у музыкантов хватало сил дуть и греметь. Наконец музыка смолкла, и мы остановились. Какой-то парень с мокрыми от пота волосами схватил меня за руку. Рубашка из дорогого тонкого сукна, на шее широкий золотой обруч, на пальцах перстни. Слишком молод, чтобы заработать все самому. Видать чей-то богатенький сынок.
— Пошли с нами, у нас весело. — Он вроде бы улыбается, но в мое запястье вцепился жестко и требовательно.
Я таких вещей жуть как не люблю, меня сразу заносит и обычно в сторону неприятностей.
— Нет, воздержусь я, пожалуй.
Улыбка с лица парня исчезла, и оно приобрело зло-обиженное выражение.