— Не отвечает. — Он обратился к младшему лейтенанту: — Кончится коллегия, тогда…
…На знакомой скамье уже не было певца про водочку. И никого новенького. Младший лейтенант похаживал по комнате, посматривал на вас, присматривался.
— Слушай-ка, — сказал он старшине. — Сбегай, подзакуси, я еще здесь побуду. — И когда тот вышел, он сел на место старшины, повернулся к вам: — У меня отличная зрительная память, но плохая на фамилии. Вы врач с Машкова? Так?
— Была. Теперь в другом месте, — ответили вы от неожиданности и испугались: теперь вас отпустят — и ваш план рухнул.
Младший лейтенант засиял от удовольствия, улыбка сделала его нос еще более вздернутым.
— Мой дядя у вас лечился! — чуть не закричал он от воодушевления. — Позолотина помните?
— Как же, — сдержанно ответили вы, щурясь от быстрых мыслей. — «Есть всего три болезни на свете: простуда, лихоманка и надсада…»
— Во-во! — Младший лейтенант пересел к вам на скамью. Он ждал: теперь все разрешится, разъяснится. Он готов был помочь, выручить.
«Довели, наверно, женщину, бюрократы, и как это я сразу не узнал, не сообразил! Поговорить надо было…»
Вы смотрели на него и, кажется, тоже узнавали: приходил такой — нос очень приметный, глаза умные, — только был не в форме.
— Как вас зовут? — спросили вы.
— Леша… Алексей…
— Я рада, что вы меня узнали. Теперь, Алексей, к вам огромная просьба: будем снова у подполковника — я вас не знаю, вы меня не знаете.
— Понятно! — с готовностью согласился он. — Только зачем? Могут быть осложнения.
— Осложнения как раз и требуются.
— Понятно, — повторил он и задумался. Даже потряс головой в задумчивости. Но смолк. И когда вернулся старшина, стал куда-то звонить через каждые четверть часа. Наконец ему ответили.
— Товарищ Лакутинов? — спросил он. — Вам звонят из отделения милиции. Прошу, не уходите из кабинета, через минуту с вами будет говорить наш шеф. Идемте, — обратился он к вам и провел вас опять к седому подполковнику.
…Увидев говорящего по телефону подполковника, вы сказали себе: «Кажется, добилась!» Речь шла о том, что вы, гражданка, не назвавшая своего имени, войдя в кабинет Лакутинова, жгли важные документы. Лакутинов, видно, никакого урона не обнаруживал. Тогда подполковник стал читать ему сохранившийся на клочке заявления текст насчет недоброкачественной пищи из такой-то столовой. Вы услышали в трубке подполковника возглас и смех Лакутинова.
Сергей Софронович Лакутинов что-то хотел объяснить, но чей-то громкий голос, резкий даже на расстоянии от трубки, его перебил. Послышалась брань, что-то загремело, трубка дала отбой.