– Да он после вашей полосы должен спать без задних ног, – заметил Роэн, с кряхтеньем вставая на ноги.
– Он ее вообще не должен был пройти на самом сложном уровне, – поправил Астор. – Но ведь прошел! Поэтому все тихо расходимся.
Усталый министр не заметил, как мартнаилец начал хватать ртом воздух в крайней степени изумления – кажется, он очень хотел высказаться, но профессия не позволяла использовать слова, которые приходили на ум и были выучены отнюдь не по книгам. Зато это заметил Ксантар и усмехнулся. Похоже, в ближайшее время новых неприятностей от Роэна ожидать не стоило – тот будет слишком занят, пытаясь раскусить личность белавского посла. Интересного типа им прислали. На первый взгляд простой, честный и добродушный паренек, а как присмотришься… Странное для аристократа поведение, странные проблески магии, странная благосклонность мурчиан, странные привычки…
– А могу я завтра вместе с Никоэлем прийти днем посмотреть на работу полосы? – наконец сориентировался и наметил план действий Роэн.
– Хотите добежать до конца? – спросил Ксантар, удивляясь чужому безрассудству.
– Я, честно говоря, не очень, а вот понаблюдать за белавцем…
– Подходите ко мне, как договоритесь, – обнадежил Астор, который и сам не возражал против того, чтобы еще раз увидеть Иберникского в деле. – На рассвете у меня дуэль, но потом я абсолютно свободен.
Подслушивающий разговор Никоэль отметил, что завтра ему бы лучше обходить вампиров по широкой дуге, да и от знакомых тариманцев на всякий случай держаться подальше. В качестве зрителя он бы тоже поучаствовал, однако в качестве скаковой лошади – увольте! Решено: завтра он берет с собой Лариона, даже если придется вытаскивать его из постели за шкирку, и еще на рассвете, до появления Астора, идет осматривать город. Или можно взять лошадей и выехать за стену, травку пособирать для зелий. А секретарь пусть на свежем воздухе подробно доложит о действиях предыдущих послов и вспомнит, какой участок выбирали его прежние начальники.
Никоэль тихо выбрался из ниши и спиной отступил обратно в коридор. Натруженные накануне мышцы отозвались болью, но, как ни странно, в целом после часа сна он чувствовал себя сносно. Только белесые нити никуда не делись. А одна из них вообще упиралась в грудь Астора! В связи с этим парня начали мучить нехорошие предчувствия. Это явно должно что-то означать. Но что? Информации слишком мало, надо все-таки побеседовать с секретарем, так как он тут дольше находился. И хорошо бы еще с кем-то из местных об этом поговорить… Никоэль замер. Ему неожиданно пришла в голову мысль, что он подозрительно хорошо понимает речь тариманцев, все лучше и лучше с каждым разом, хотя язык учил не очень тщательно, а по приезде сюда совсем не занимался и ни разу словарь не открывал. Чудеса.