– Сурово, – заметил парень. – Но я постараюсь вести себя ничуть не хуже предшественников.
– Вот так точно не надо, – поморщился министр. – Пять поединков мастерства и один поединок доблести – это много даже для меня, хотя я считаюсь одним из лучших фехтовальщиков фиолетовой династии.
– Извините, – счел необходимым сказать Ник. – Наверное, это был просто неудачный для посла день.
– Неудачным он стал для меня, а для Орэта был очень даже веселый, особенно после восьмого бокала.
– Я не пью.
– Ага-ага, – покивал Астор со скептическим видом. С мартнаильцами посол тоже не пил, только дегустировал. Он не пьянеет – это вернее. Но не скажешь же такого вслух? Придется тогда объяснять, откуда ему известно о пьянке с вампирами. Министр тяжело вздохнул, не зная, чего ожидать от сегодняшнего вечера. Как назло, чери Трант решил собрать как можно больше народа, чтобы все увидели лицо посла, запомнили и постарались обходить за километр. Традиции традициями, но ситуация с Белавией требовала непопулярных и диктаторских мер, надо было искать компромисс между интересами государства и правами народа. Хотят поединок – получат, пусть и не с интересующей их персоной. Проблема в том, что всем и каждому не разъяснишь различия и тонкости менталитета. Как белавские послы приезжают в заблуждении, что в тариманском обществе можно вести себя привычным образом, так и местные обыватели подходят к ним со своими понятиями. А крайним всегда остается министр иностранных дел. Что-то он в последнее время и шпионом, и экскурсоводом, и переводчиком, и компаньоном, и бретером подрабатывает. Впору просить прибавку к жалованью.
– Фин Астор, а кто вообще из присутствующих знает белавский? – поинтересовался Никоэль.
– Чери Лаврет, например, наш министр финансов. Вон он, в кресле возле окна сидит, – указал несчастный тариманец.
– Я могу идти знакомиться? Раньше начну – раньше закончу.
– Лучше сначала остальных обойдите, они для вас не так важны. Все равно имена забудете.
– Не забуду, – уверенно заявил парень, знающий возможности своей памяти.
– Поверил бы, если бы вы были тариманцем, с детства готовящимся к Обретению, но… – не договорил министр, поняв, что сильно расслабился. Этак он сам до дуэли договорится. Чуть опосредованно посла склеротиком не назвал! С ним, конечно, общаться комфортнее, чем с предшественником, но сие же не означает, что за языком можно не следить.
Несмотря на опасения спутника, Ник не обиделся. Гораздо больше его заинтересовал странный термин, которого он раньше не слышал.
– А что за Обретение? – спросил он. – Нечто важное?