— И одежду найди этим…
Больше торговец ничего спрашивать не стал. Зато второй его «коллега» буркнул себе под нос, что его всегда настораживали умные бабы, мирно настроенные драконы и обещания кнессов снизить налоги, но паче всего — черные ведьмы, сулящие чистую выгоду.
— А меня — щедрые торговцы, — не удержалась я от ответного комплимента.
После обмена любезностями обоз снова двинулся в путь. Йон бессовестно сидел на одной из телег и активно работал челюстями, попеременно откусывая от куска перченого сала и от ломтя хлеба, которые держал в обеих руках. При этом блохастый умудрялся еще и переглядываться с симпатичной девицей, что ехала чуть поодаль, рядом с одним из купцов. Лиса, сидевшая подле Йона, лишь фыркала.
Я покачала головой. Шкура был неисправим. Зато Брок зыркал на меня сердито. Правда, делал это в новых штанах и рубахе, не переставая жевать. Когда в недрах драконьего желудка исчезли третий шмат сала и вторая коврига хлеба, к злому взгляду ящера добавился второй: разгневанного Храна. Оказалось, что этот уже немолодой мужчина отвечал в обозе за провиант, и его до красных пятен на щеках раздражал тот факт, что прожорливый дракон в одну морду утрескивает снедь, которой хватило бы трем здоровым мужикам. И при этом смотрит голодным взором: а есть ли еще?
Подивилась аппетиту ящера, но вспомнила, как быстро зажил ожог… Все имеет свою цену, хорошо, что в случае Брока она измеряется всего лишь килокалориями.
Пролетев вперед, наткнулась на любопытный взгляд той самой девицы, которую так усердно совращал Йон. Подумала, не стоит ли взлететь чуть выше, когда девушка решилась на вопрос:
— Госпожа ведьма, а это тяжело? — краснея от собственной смелости, она смущенно посмотрела на меня.
— Что? — не поняла я.
— Летать на метле! — Девушка грозила превратиться в переспелую ягоду, которую французы романтично именуют «поме де амор, или плод любви».
А тут еще сердитый взгляд сидевшего рядом купца… Но женское любопытство оказалось превыше смущения и страха перед колдовкой. Потому, комкая в руках ткань собственной рубахи, она ждала ответа.
— Не очень, но сидеть на лавке всяко удобнее… — протянула я с намеком, кивнув на облучок.
Девушка намек поняла и, пододвинувшись, предложила:
— Так садитесь, госпожа ведьма…
Меня дважды просить не пришлось. Как выяснилось из разговора (к которому потом присоединился и отец девушки, купец Ротмин), причина девичьего любопытства была простой, как половица: отец вез дочку в стольную Шойбу — поглазеть на ярмарку и знаменитые на все кнесские уряды бои магов. На последних чародеи соревновались в своем умении колдовать.