Аран никому не позволил взять меня и нес на руках сам. Как принцессу. Наверное, мне было бы неловко, если бы боль не туманила разум. Однако кое-кому неправильным это все-таки показалось.
Путь нам преградил стражник.
– Аран-тар, вы знаете правила.
– Клод, она серьезно ранена.
– Я не могу вас пропустить. Вы же знаете.
– Брит! – выкрикнул Аран, но к нему уже подошел тот, которого он называл Арком. Его брат.
– Я буду аккуратен и нежен, – сказал Арк, протягивая руки.
Я удивленно смотрела на светловолосого сунтура. Какая разница, кто из двух принцев внесет меня во дворец?
– Ты можешь язвить в любой ситуации, да? – спросил Аран и передал меня брату. Я сжала зубы и, должно быть, покраснела от боли, но не проронила ни звука.
Аран отошел и почти сразу вернулся, но взять меня снова не успел.
– Аран-тар, девушка тоже.
Аран замер и тихо, зло процедил:
– Я готов поручиться за нее своим словом. Омовение не пойдет ей на пользу.
– Сожалею, – ответил стражник.
– Аран, бесполезно. Лучше просто сделай это, – сказал Арк и куда-то меня понес.
– Потерпи, ладно? – шепнул Аран и брызнул мне в лицо. Жидкость попала на щеку, и я не сдержала стон. Аран натурально рыкнул и, выхватив меня из рук Арка, быстро пошел к широкой арке входа.
– Чаша истины. Во дворец не войти без омовения в ней, – тихо объяснил он.
Мы стремительно пересекали широкий холл, и я любовалась невероятной красоты узорами на неровном потолке, состоящем из окружностей разных размеров.
– Принц, – преградив путь, поклонился ему сунтур в ярких нарядных одеждах.
– Прочь! – гаркнул Аран, не сбавляя шага. – Лекаря в мои покои. Немедленно!
– Великий тар требовал вас к себе, как только вы вернетесь.
– Значит, я не вернулся, – ответил Аран, не оборачиваясь.
– Кажется, у тебя будут из-за меня проблемы, – вымученно улыбнулась я.
– У нас у всех будут проблемы, если ты не поправишься, – сказал Аран. – Но я этого не допущу.
– Ах да… – шепнула я и отвернулась, насколько это было возможно. То есть чуть повернула голову, чтобы не смотреть на Арана.
– Кристи, – позвал он, притормозив. – Почему всякий раз, когда я говорю тебе о твоей значимости для сунтуров, тебя это… обижает? Я не могу понять.
– Да, да, знаю, это большая честь, а я неблагодарная иномирянка. А должна бы радоваться! – воскликнула я и все-таки не удержала скатившуюся слезу.
Как сказать, что меня задевает не сам факт моей исключительности, а то, что я нужна ему лишь как избранница Тарэйи?
Да… Вот так признание самой себе. И что теперь с этим делать?
* * *
– Надо спросить Рена, все ли фейнки такие неразумные, – сказал Аран и уложил меня на огромную кровать.