– Потерпи, Кристи. Брит наш лекарь, он постарается помочь.
Я замерла и внутренне сжалась, представляя, на что похожа там, под тканью.
– Не смотри…
– Кристи…
– Аран!
– Хорошо, – буркнул он недовольно и отвернулся.
Брит развернул ткань и стал чем-то опрыскивать меня с головы до ног. Потом укрыл сверху новой тканью и аккуратно намазал щеку.
– Брит? – не выдержал тишины Аран.
Лекарь молчал.
– Брит, что с ней? – повторил Аран.
– Угодить в хищное болото – нелегкое испытание и для сунтура, – нехотя ответил лекарь, – а тут… Ее регенерация не справляется. Все, что могу сделать, – это облегчить боль.
– Заживляющая ткань? Мази?
– Почти не действуют. Она не сунтурка, Аран.
– Стабилизатор?
– Отец не позволит тебе его использовать, – ответил другой голос.
Повернув голову, я увидела такого же светловолосого сунтура, как и Аран. Именно он отделился от группы еще в начале нашего пути.
– Ему придется, – процедил Аран. – Не забывай, она моя эйни-тар.
– Это я понял, брат, – усмехнулся вошедший. – Но эйни-тар – еще не жена.
– Арк, ты ведь знаешь! – разозлился Аран, а я непонимающе уставилась на лекаря. О чем эти двое вообще говорят?!
– Аран, проблема не в этом, – сказал Брит. – Она – не сунтурка.
– Ты издеваешься?! – вскипел Аран. – Считаешь, я ослеп?!
– Оу, Ар, не кипятись. Что ты имеешь в виду, Брит?
– Стабилизатор устраняет любые повреждения, но только у сунтуров! Он не поможет фейнке, даже перенеси ты его для прямого подключения на поляну тарэйи. Как не помогут все прочие средства. Разве что чистая сила, стимулирующая собственные резервы организма и способности к регенерации. Но этого явно недостаточно, – совсем тихо добавил он. – Прости, Аран.
– Твои предложения?
– Найти другого лекаря, – развел руками Брит. – И молиться Тарэйе.
На этой фразе я усмехнулась и тут же скривилась от боли. Все услышанное не радовало. Но если я умру – надо полагать, немало насолю этим их сумасбродной богине.
* * *
Мужчины вскоре ушли. Аран остался. Он присел рядом и не отходил всю дорогу, щедро делясь своей силой. Не знаю, как у него это выходило, но от его невесомых прикосновений и тихого шепота мне становилось легче, и в какой-то момент я даже заснула.
Однако облегчение было временным. Яд продолжал действовать, разъедая уже не только кожу, но и внутренности, и к концу полета мне стало только хуже. Прибавились сухость во рту, постоянная жажда и непроходящий жар.
Осмотреть столицу не удалось даже из иллюминатора, а вот дворец я разглядела. Огромный и впечатляющий, весь из отдельных покатых куполов разной высоты. Нежно-голубые, желтые и зеленые, они блестели в свете восходящего солнца и завораживали своей необычной красотой.