Тролли ахнули.
А шепчущий песок лоа тигров заговорил:
– Кимбул кланяется Макасе Флинтвилл и Клоку из стаи Древолапов. Кимбул – Судьба Добычи. Но не Судьба Охотника. Поклон вам от меня, мои достойные собратья. Тебе, Макаса Флинтвилл, нет нужды бояться Бога Тигров. И тебе, Клок из стаи Древолапов, нет нужды бояться Владыки Зверей. Эрака но Кимбул приветствует вас…
И с этими словами черный камышовый кот исчез – ушел в черный песок. Макаса с Клоком озадаченно переглянулись и восхищенно кивнули друг другу.
Тролли зароптали, но тут же умолкли: вперед выступил второй лоа. Приняв облик огромного черного паука, он засеменил по черному песку – прямо к Дрелле. Арам хотел было шагнуть вперед, заслонить собой дриаду, защитить ее – ведь это было его дело, его долг. Но страх перед пауком – ну почему, почему не кто-нибудь, а паук?! – парализовал его. Арам не мог даже шевельнуться. Даже головы не мог повернуть. Но, скосив взгляд, он увидел профиль Дреллы. Она, как всегда, была очень красива, очень мила – и очень наивна. Она улыбалась, явно – как всегда! – не понимая, что ей грозит.
Шепчущий песок назвал лоа Элортой но Шадрой, Богиней Пауков, Матерью Яда, Возлюбленной Смерти. Лоа-паучиха метнулась вперед, быстро перебирая восемью черными лапами, но вдруг замерла на месте и на шести лапах попятилась назад, а двумя передними замахала в воздухе, будто капризный ребенок в припадке истерики.
– Нет, нет, – прошептал песок. – Ты не для Шадры. Ты не для меня.
Тролли ахнули вновь.
Дрелла уверенно шагнула вперед, и Арам, все еще не в силах сдвинуться с места, не успел ей помешать.
– Я – Тариндрелла, дочь Кенария, – сказала она. – Я – из тех, кто цветет и растет. Я – воплощение изобилия. Ни один яд в этом мире не причинит мне вреда. В мире нет паука, который бы не был мне другом. А смерть так же естественна, как и жизнь. Но сейчас у меня весна, и я – не для тебя, паучья богиня.
Тогда лоа повернулась в сторону Мурчаля, пытаясь выбрать другую жертву.
Мурчаль гулко сглотнул и попятился назад, но Дрелла сделала еще пару шагов вперед и сказала:
– И он не для тебя, Мать Яда. Ты не возьмешь его. Ты не получишь его. Ни сейчас, ни в будущем. Так говорит дочь Кенария.
И лоа-паучиха попятилась прочь от обоих, склонив голову в искреннем почтении – а может, в искреннем страхе. Над толпой троллей вновь поднялся ропот. Одни шумно запротестовали, другие выругались, третьи – и то и другое разом. Похоже, некоторые даже плакали. Арам обмяк. Чувствуя, как оцепенение мало-помалу проходит, он вспомнил терноплета Чугару, рыдавшую у Груды Костей… Какие же еще чудеса таятся в Тариндрелле?