Обер-комиссар пододвинул к себе телефонный аппарат.
— Если бы нам удалось заполучить этот таинственный блокнот… — сказал он. — Блокноты бывают иногда очень содержательными.
Он отвернулся и снял трубку телефона.
— Фрау Ковалова? Обер-комиссар Шельбаум. Я вынужден еще раз побеспокоить вас по поводу все того же звонка. Господин Фазольд вспоминает, что именно Деттмар сообщил вам о смерти Фридеманов. В остальном все в порядке. Но он продолжает утверждать, будто присутствовал, когда раздался звонок. Вы же нам сказали, что он ушел до звонка. Как? Вы также могли ошибиться? Благодарю.
Он положил трубку и с великой досадой произнес слова, которых прежде Нидл от него не слышал:
— Подлая тварь!
* * *
Перед обедом следующего дня — это была суббота — Фазольд остановился на своем старом «опеле» перед виллой Фридемана, по привычке нажав на давно не действующий ручной тормоз. Взгляд его скользнул по окнам: шторы были задернуты. «Наверное, ее нет дома, — подумал он. — Сегодня после обеда состоится погребение. У нее сейчас достаточно хлопот…» Выйдя из машины, он прошел в сад. На звонок вышла Анна, проделав перед ним свой самый замысловатый реверанс.
— Ну конечно же, фрейлейн Фридеман дома, — поспешно ответила она на его вопрос. — Следуйте за мной.
Услышав шаги Фазольда, Карин тихо сказала:
— Это очень мило с твоей стороны, Вернер, что ты пришел. Теперь я мало кого вижу.
— А Петера?
— Его — конечно, — сказала она. — Сигарету?
— Нет, благодарю, — отказался художник со смущенной улыбкой и сел. — Если позволишь, лучше закурю мою трубку. Я пришел, чтобы выяснить недоразумение и извиниться. Я ведь был совершенно убежден, что именно ты сообщила фрау Коваловой о смерти родственников. Потом я с ней говорил еще раз. То была моя вина, что я ее неправильно понял, позвонил ей на самом деле Деттмар.
Карин безмолвно посмотрела на него.
— Ты укладываешься? — спросил он, увидев открытый чемодан. — Когда едешь?
— Вообще не еду. — Горькая улыбка исказила ее лицо. — Я распаковываюсь.
— Если речь идет о финансовой стороне, — настойчиво продолжал он, — ты знаешь, что я для тебя все…
— Я знаю, Вернер, — дружески прервала она его. — Но речь идет не только о деньгах…
— Тогда о чем же? — с тревогой спросил он и отложил труб ку.
— Есть еще зажигалка, — пробормотала она, — маленькая серебряная зажигалка. Я подарила ее Петеру…
— Я не понимаю тебя, — пробормотал Фазольд.
Она пристально посмотрела на него.
— У моего дяди была серебряная зажигалка с инициалами «ЭЛ», — медленно произнесла она. — Она принадлежала девушке, которая четыре года назад была убита в Турецком парке.