– Особый заказ. Мы долго еще будем стоять? Флай наверняка волнуется.
– Стойте здесь.
Сталкеры отошли и скрылись в зарослях. Несколько минут они что-то бурно обсуждали, потом достали рацию и, только получив команду, о содержании которой Вася и Женя могли только подозревать, вернулись.
– Идем, вас ждут.
В нос снова ударил запах болот. Шли другим путем, немного взяли на север. Тропа была совсем нехоженой, даже звери предпочитали искать себе другую дорогу. Ноги вязли в болотной жиже, приходилось цепляться за стволы деревьев, чтобы вытащить себя из грязи. Несколько раз Титова чуть не оставила в болоте свою обувь. Более сильному и подготовленному Жене пришлось тоже несладко. Один раз, споткнувшись о выступающее корневище дерева, он упал, и поднимать его пришлось сразу двоим. Через тернии в дебри, все глубже и глубже в клоаку. Флора здесь была уже совсем не характерной для Москвы с ее умеренно-континентальным климатом. С деревьев спускались лианы, но больше всего Титову поразило дерево, похожее на гевею. Такое она видела только в Бразилии. Не Тропаревский парк, а просто мечта для биолога – работы непочатый край, сколько научных открытий можно сделать, исследуя это место. Но мысли о больших открытиях вытесняло растущее подозрение, касающееся их проводников. И закрадывалось оно не только у Василисы. Поймав недоумевающий взгляд пилота, Титова растерянно пожала плечами. Первые пятнадцать минут странному маршруту, по которому они шли, девушка находила оправдания – может, за время их отсутствия появились аномалии, может быть, зверье там ошивалось. Но не надо быть отличником по спортивному ориентированию, чтобы понять – их ведут в противоположную от базы сторону.
– Вы знаете, какой самый дорогой товар в Зоне? – нарушил тишину юнец.
– Артефакты, информация… – предположил Женя, не зная, к чему ведут эти парни.
– И женщины, – ответил танталовец. – Особенно красивые, особенно здоровые. И особенно – безоружные.
Сердце Василисы екнуло, больно ударило, словно хотело пробить ребра, и упало в пятки.
– Только троньте ее.
Ухватив Василису за руку, Женя притянул девушку к себе.
– И что ты нам сделаешь? А? – Юнец направил оружие на Женю. – А если твоя баба сопротивляться не будет, она получит удовольствие и вы оба останетесь живы. А ну, давай иди сюда.
Бесцеремонно вырвав из Жениной хватки Василису, танталовец с силой дернул молнию на куртке девушки, чуть не выдрав ее.
Именно принуждение превращает секс в насилие, путешественника – в беженца, занятие нелюбимым делом – в рабство. Даже самое хорошее событие для человека может превратиться в испытание, если нет возможности сказать – «я не буду этого делать».