- А чего мы пошли этой тропинкой? - спросила Таня. - Тут же недалеко есть прямая дорога.
Синявская промолчала, а Лида незаметно сжала руку подруги: не спрашивай, знаешь ведь…
Скоро тетка Алена свернула с тропинки, и девушки, переглянувшись, тихо пошли за нею следом. Скажи Алена: «Останьтесь здесь», - и они остались бы, но ведь она этого не сказала.
Лида сразу догадалась, почему Синявская пошла не дорогой, а этой тропинкой. Теперь поняла это и Таня. Она уже раскаивалась, что так некстати задала свой вопрос. Многие, многие из окрестных деревень ходят к тому заветному месту. Много тропинок со всех концов острова лучами собирается здесь.
Алена подошла к одной из могилок, огороженной штакетником. Каждая штакетина была старательно выстругана и закруглялась сверху. За оградкой, с восточной стороны, стоял высокий строгий обелиск. В обелиск была вделана небольшая рамочка, а в рамке, хоть уже и с трудом, можно было разглядеть портрет молодого паренька. Глаза его глядели весело, задорно. На груди, ремнем через плечо, - автомат. Правая рука цепко охватила ложе.
Алена медленно опустилась на колени перед этим обелиском…
Девушки остановились возле ближней к могилке сосны, притихли. Они боялись пошевелиться, шепнуть что-нибудь друг другу на ухо, чтобы не нарушить трагической тишины и торжественности этой минуты. Обе знали, что это могилка сына тетки Алены. Пусть она немного постоит тут, пусть даже поплачет… Может, полегчает у нее на сердце…
У Синявской было два сына. Старший ушел на войну вместе с отцом. И отец и сын погибли в боях на Курской дуге. Младший был разведчиком в одном из отрядов бригады имени Калинина. Зимой 1943 года погиб и он во время прорыва блокады.
…Пусть постоит тетка Алена на коленях перед памятником своему сыну, пусть даже поплачет… По краям могилки растет высокая шелковистая трава, а посередине - пятиконечная звезда из золотых бессмертников. Своими руками окапывала мать эту могилку, своими руками сажала тут цветы…
И не только об этом знают местные люди. Никто не забудет и того, что Алена сама участвовала в бою, в котором погиб ее сын. Правда, не с оружием в руках, но участвовала. Она перевязывала раненых в том бою. Падал человек или вдруг вскрикивал от боли - и Синявская под огнем, под пулями бросалась к нему. Сначала осматривала рану, чтобы сразу определить, с какой стороны к ней подойти, и лишь потом глядела в лицо, старалась узнать человека.
Так она подбежала и к своему сыну: в первый миг увидела глубокую рану в груди, потом глянула в лицо. Глянула - и упала без чувств…