Позже она вместе с другими партизанами хоронила своего сына, первую горстку влажной земли кинула в его могилку…
…Не нужно мешать тетке Алене, пусть выльет всю материнскую боль и печаль о своих сыновьях, о муже… Стоя перед могилкой, она в мыслях склоняется и перед теми, кто далеко-далеко, кого она никогда не видела.
Таня и Лида молчали. Легкие тени плывущих облаков пробегали по могилкам и исчезали где-то в глубине леса. Скоро станет совсем светло. А тетка будет переживать, если рассвет застанет ее в дороге, а не на поле, если остальные женщины придут раньше ее. Таня хотела было осторожненько позвать Алену, но Лида снова взяла ее за руку: тетка сама все знает…
И верно, Синявская вскоре поднялась с земли, вытерла уголком косынки глаза и поглядела на небо.
- Пошли, девчата, - тихо сказала она.
Ступив несколько шагов, она снова остановилась у одной могилки, склонилась над ней, вырвала какую-то травинку, разрыхлила пальцами землю вокруг стебельков пиона.
- Вот теперь уже в самом деле пойдем, - словно оправдываясь, проговорила она. - Это ведь моя подружка тут похоронена, родная мать моего приемного Володьки.
Лицо у женщины посветлело, видно было, что она уже думает только о своем Володьке, хоть ничего еще не сказала про покойницу подругу.
- Что за мальчишка растет, если б вы знали, что за мальчишка!.. Восемь годиков, а он уже у меня в доме за хозяина. Вот ухожу затемно, одного его оставляю, только есть приготовлю… А он уже сам и в хате приберет, и все что надо по дому сделает… Сейчас уже, может, встал, пошел, верно, к своим голубям.-Алена задумчиво улыбнулась и снова посмотрела на небо. - До того любит мой Володька голубей, что готов и не есть и не спать - все бы с ними возился.
…Оставила его мать совсем крошечным, заболела тут, в лагере, и умерла. Когда ей, бедной, совсем уже плохо стало и наши партизанские доктора ничем не могли помочь, так я все при ней была… Вот она и говорит: гляди, мол, Алена, жива будешь - не оставляй моего Володьку… Теперь у него никого нету, кроме тебя, а придет отец с войны - отблагодарит…
Я и взяла малого к себе… Отец его так и не вернулся с фронта, а мальчишка привык ко мне, да и я к нему всей душой и сердцем привязалась…
Когда жнеи пришли на поле, небо на востоке уже разгорелось зарей, а в лесу так высвистывали и заливались птицы, что заглушали и шум листвы под легким порывистым ветерком и бойкий стук далекого дятла. Девушки стали подыскивать местечко, где бы положить фляжки с водой и узелки с завтраком, а Синявская сняла с плеча серп и стала примеряться, откуда лучше начать выжинать проходы для жатки.