После дядиного окрика никому уже не хотелось есть, и нянечка убрала со стола почти нетронутые тарелки.
Как только стемнело, она пришла в со-нину комнату стелить девочкам постель. Ласково приговаривая, няня взбила мягкую перину на широкой сониной кровати, уложила рядом две пухлые подушки и умяла руками две уютные ямки в перине, так что Верочке сразу непреодолимо захотелось спать.
Проснувшись утром, Верочка увидела, что Сони уже нет в комнате. В столовой слышались голоса.
«Проспала!» - в ужасе подумала Верочка и стала торопливо одеваться. Больше всего в жизни она боялась пропустить что-нибудь интересное.
Кое-как накинув платье, неумытая, она побежала в столовую, на ходу заплетая волосы.
Мама говорила по телефону с Таней.
- Да, да, - говорила мама.
Верочка смотрела на трубку и с нетерпением дергала свою косичку. Ничего нельзя было понять, что там рассказывает Таня.
- Мама, дай мне!
Но мама уже положила трубку.
- Все по-старому, - сказала она. - Стреляют где-то около Каменного моста, у нас слышно. Таня так и спала в коридоре и говорит, что всю ночь дрожала.
Утро в «осажденной крепости», как определила для себя Верочка дядину квартиру, тянулось бесконечно. Верочка не могла жить без внешних впечатлений. Она привыкла смешивать действительность окружавшей ее жизни с приключениями из книг и собственным воображением, так что получалась непрерывная увлекательная игра.
Но у дяди ничего не случалось. Вся жизнь сосредоточилась только в телефоне. Через час мама опять позвонила домой. Таня долго не подходила к телефону.
- Я в ванной прячусь! - кричала она тоненьким голосом. - Очень шибко стреляют. На Остоженке бои идут, как на войне. Окопов накопали на улице. Солдат сказал: и на нас сейчас пойдет наступление. Всех жильцов в погреб переселили.
- А вы что же?
- А я не хочу. В погребе страшнее: темно, и дети все плачут. Я там буду больше бояться. Я ему так и сказала. Я лучше в ванной запрусь.
И Таня снова ушла в ванную. А Верочка силилась представить себе «наступление» на узорную решотку и кусты желтой акации в родном дворе, но так ничего и не представила.
Потом мама ушла к тете Нине, а Соня забилась в свой любимый угол, в нянин чуланчик, на корзину с грязным бельем. Мальчики были у себя в комнате, и Верочка сама позвонила домой. В телефоне гудело как-то особенно, показалось ей, и барышня долго не подходила, а потом Таня крикнула где-то очень далеко:
- Наталья Павловна!
- Это я, Танечка, я, Вера!
Трубка трещала, и Таня говорила каким-то чужим голосом, очень тихо и очень далеко.
- Ну как?! - кричала Верочка, забыв, что нельзя кричать.