Темнота коридора, душный запах старой крови, ужасные предположения и страх Виттора - все это едва не довело меня до истерики. Тем более что ребенок всхлипывал и на выдохе что-то рассказывал. Что-то такое, чего я не понимала, но пугалась.
В начале улицы появилась неприметная машина. Лихо остановившись, она выпустила из своих недр четверку высоких, крепких мужчин. Полисмены смерили нас с Виттором откровенно презрительными взглядами и обошли как кучу мусора.
Наверное, их вызвал аристократ-интариец. Вот так вот, на его призыв они примчались так, будто кто-то открыл тайну драконьего телепорта. А если бы обычный житель Лоссии позвал на помощь, хорошо, если бы через час прибыли.
Ого, кажется, про нас не забыли - на улицу выскочил один из полисменов. Высокий, сероглазый, он помог нам встать и смущенно представился:
- Мистер Виан, пограничный округ Вейска. Позволите предложить вам немного крепленого вина? Еще есть шоколадка, с орехами.
Ну да, видать, начальство приказало быть вежливым.
- Спасибо, не нужно. Я не пью, а мальчика вначале должны осмотреть целители.
- Целительский фургон уже вызван. Мистер Гордмор приказал вам оставаться здесь.
Мистер Виан почему-то постоянно смотрел на мои ключицы. Не проведи я целое утро, пытаясь рассмотреть ошейник, еще могла бы это понять. Но клятая удавка невидима и неощутима, так что интерес мужчины был непонятен.
Появился неповоротливый фургончик целителей. Я с надеждой оглянулась на темный проем - может, еще кого-нибудь вынесут? Или ждут носилки?
- Там еще двое детей должно быть, - сказала я и посмотрела на полисмена.
- Сожалею, мисс, - неловко ответил он.
Я прикусила губу. Последнее, что сейчас нужно, - это моя истерика. Но Небо помогай, не могу представить, что больше нет смешливой Тайи и ее серьезной противоположности Листы? Как назло, вспомнились все вечера что я провела с детьми. Как рисовала с ними и пыталась читать сказки по-эйзенхарски. И дети, вместо того чтобы уснуть, заливисто хохотали, слушая мой ужасающий акцент. А Виттор...Я не сразу почувствовала слезы, бегущие по щекам. Только когда полисмен протянул мне платок, осознала, что уже давно рыдаю. Вместе с Виттором.
- Что там произошло?
- Пока рано делать выводы, - уклончиво ответил полисмен.
Из фургона вышел фельдшер, следом за ним целительница - с приходом интарийцев в медицине наступили разброд и шатания. И понять, кого следует именовать по-старому, целителем, а кого по-новому - фельдшером или доктором, было очень сложно. Я, кстати, чаще ошибалась, чем угадывала.
Виттор вцепился в меня и выл, отказываясь куда-то отправляться с чужими женщинами. Я обещала навестить его в больнице, но мальчик ничего не слушал. Да и не понимал, чего уж там. Ни доктора, ни я, ни полисмен по-эйзенхарски практически не говорили. Целительница делала пассы, но успокоительные заклинания ребенка не взяли. Фельдшер просто вколол ему что-то - и уже через минуту Виттор крепко спал.