Когда Люся впервые вспомнила о Чернове, с ее «да» на крыльце прошло три месяца. Это воспоминание нахлынуло совершенно неожиданно, во время лекции по теории вероятности, и застало врасплох. Что она наделала? А главное – почему? Она ведь не собиралась… Как будто она потеряла память, а теперь вдруг все вспомнила. Люся посмотрела по сторонам. Вокруг сидели ее новые знакомые. Лица целеустремленные, все, не отрываясь, смотрят на доску. Расскажи она кому-нибудь из них о своих переживаниях, только махнут рукой и предложат решить интересную задачку.
Вечером она попросила у куратора разрешения позвонить по телефону. Он сразу же согласился: «Я вас соединю. Мама, наверно, соскучилась». – «Я хочу позвонить вовсе не маме», – осторожно сказала Люся, и взгляд куратора сразу же переменился. «Садитесь, – сказал он. – Нам есть о чем поговорить».
Так впервые она узнала о существовании организации. Ей повезло, сказал куратор, она попала в самую сердцевину жизни. Сердце организации состоит из математических формул. А у нее талант, огромный и особый. К тому же ее психика сильнее и устойчивее, чем у многих. Зомбирование действует на нее не так безотказно. Собственно, с ней и так вот-вот собирались поговорить начистоту. Тесты показали, что у нее есть большие организаторские способности и многие другие качества, которые вместе с математическим талантом ставят ее выше других «воспитанников». Ей хотят предложить интересную работу в организации и, конечно же, учебу. Как она смотрит на то, чтобы отправиться в Тибет?
Это уже было что-то из области фантастики. Люся помнила, как ей все это объясняли, но совсем не помнила, как дала согласие. А согласие, вероятно, она дала, потому что вскоре вокруг нее на многие сотни километров торчали лишь заснеженные горные вершины.
После Тибета была Южная Америка, после Америки – Принстон. Правда, занималась она там вовсе не математикой, а училась науке влияния на человеческое сознание, управления поведением, сканирования души. Много лет спустя, когда Люся стала Людмилой Павловной Воскресенской, она не раз вербовала членов организации, пользуясь этим умением.
Но куда бы она ни ехала, где бы ни находилась, какими бы тяжелыми ни были тренировки, она никогда не забывала тот вечер, когда сказала ему «да». Люся не могла написать ему, не хватало слов. Не могла объяснить, чем теперь занимается и какая силища руководит ею. Рассказывать было нельзя. Ее карьера в организации стремительно шла в гору. У нее оказалось так много талантов, что хотелось попробовать заниматься и тем, и другим, и третьим. Через семь лет она вернулась в Ленинград, чтобы занять место заместителя руководителя организации по вербовке кадров.