Но Дан не поверил, что это и вправду так. И был готов к любым подвохам, к любым неожиданностям. Пил много. Знакомый студент только ему подливал вино не скупясь, помня о том, кто сегодня оплачивает музыку. Сосед слева заводил разговор о демократии, девица напротив – о своих духовных переживаниях. Дан отвечал им по очереди, невпопад, но это никого не смущало. Он был равным среди равных. И уже готов был поверить, когда заметил пристальный взгляд с другого конца стола.
Молодая женщина разглядывала его ничуть не смущаясь – равнодушно и холодно. Длинная сигарета в тонких пальцах с хищными кроваво-красными коготками медленно двигалась к алым губам. Женщина была необыкновенно красива. Все сразу же встало на свои места. Дан вспомнил, кто он на самом деле и чем отличается от всех этих людей. Он снова взглянул на молодую женщину, и ему показалось, что с кончиков ее пальцев капает кровь, и кровью перепачканы ее губы. И захотелось, чтобы так оно и было. Дан встал, медленно обогнул стол, присел на корточки возле женщины. Она ответила ему спокойным взглядом.
– Почему ты меня разглядываешь? – Ярость все-таки просочилась в его слова, как он ни пытался скрыть ее. – Ведь они все, – он обвел рукой стол, – они этого не делают.
– Они тебя жалеют, – ответила женщина, затягиваясь дымом сигареты.
– А ты? Разве тебе не жалко меня? – Он говорил с вызовом.
– Нет. – Она снова затянулась и прошла вечность, прежде чем она продолжила. – Если ты ходишь как дурак с таким лицом, это твои проблемы. Все это, – она поводила красным коготком вдоль его щеки, – легко убрать.
– Что? – Он ничего не понял, но почувствовал, что весь сегодняшний необыкновенный вечер был только прелюдией для чего-то важного, и это важное вот-вот произойдет.
– Небольшая косметическая операция, – продолжила женщина, – небольшие разрезы вот тут, – коготок уперся в его скулу, – тут, – больно ткнулся за ухом, – и тут, – она коснулась пальцами его подбородка. – Уж поверь врачу с приличным стажем. – Она протянула ему визитку.
Он ушел с вечеринки и долго бродил по ночному городу. Звезды сыпались на него со всех сторон, и он, смеясь, подставлял им ладони. Это была лучшая ночь в его жизни. Теперь он чувствовал, что его лицо и он – это не одно и то же. Его лицо теперь было лишь страшной маской, которую он может сбросить. Виновница его уродства – медицина – теперь становилась его спасительницей. Бог, в существование которого он чуть было не уверовал, снова проиграл вездесущей науке. Любовь, затаившаяся в сердце, обретала надежду. Большеглазая девушка Лиза обольстительно улыбалась ему из будущего.