– М-мне пора…
– Ну что ж…
И не успела Луиза опомниться, как Феликс быстро наклонился над ней, и они чуть не стукнулись лбами. Поцелуй пришелся куда-то между нижней губой и подбородком. Когда Луиза открыла глаза, Феликс, нервно пыхтя, зашнуровывал ботинки в прихожей. «Ну и скорость!» – подумала Луиза, имея в виду то ли развитие событий, то ли его исчезновение.
– Ты придешь завтра? – спросила она из комнаты.
Он вышел из коридора и, глядя наконец ей в глаза, часто-часто закивал головой. Луиза улыбнулась. Ей нравилось, что все, что он делает или говорит, было однозначно. Такие люди, если говорят «люблю», считай, что обещают жениться. И влюбляются они однозначно – раз и на всю жизнь. «Хорошо все-таки, что есть на свете гадалки!» – подумала Луиза, откинулась на подушки и незаметно для себя задремала.
Через полгода, как только Луизе исполнилось восемнадцать, они поженились. За это время произошло множество разных событий. Они сдали выпускные экзамены в школе и вступительные в институты: Феликс, как и мечтал, в медицинский, Луиза – в Институт культуры. За два месяца до свадьбы друзья Рената из Средней Азии, прослышавшие о грядущем торжестве, прислали в подарок живого барана – на плов. Его привез с оказией знакомый летчик в грузовом самолете. Но Луиза заявила, что не позволит папочке убивать бедное животное. Она даже собралась заплакать, но этого не потребовалось. Ренат теперь беспрекословно удовлетворял все желания дочери. Ведь она исполнила его главное желание – дала возможность породниться с Колей Сумароковым, лучшим другом. Барана отвезли на дачу, где он мирно пощипывал травку, поглядывая на соседских коз. Свадьба и без того была потрясающей.
Когда Луиза с Феликсом вышли из загса и садились в машину с двумя кольцами и развевающимися разноцветными лентами, что-то больно кольнуло ее сердце. «Жанна! Я совсем забыла о Жанне. Ведь это именно благодаря ей… Как она там теперь? Обязательно нужно будет навестить ее в ближайшее время». А Жанна в тот самый момент, когда Луиза почувствовала легкий укор совести, после двадцати четырех часов мучений родила наконец сына и тут же, не обращая внимания на брань акушерок и беготню врачей, то ли уснула, то ли потеряла сознание. Спала она почти сутки, открывая глаза только для того, чтобы поесть или измерить температуру. А на следующий день, выспавшись и продрав утром глаза, поняла, что ужасно соскучилась по маленькому человечку, которого видела-то только краешком глаза…
После возвращения из роддома Кирилл спутал день и ночь. Днем он мирно спал двенадцать часов, не открывая глаз, даже когда, причмокивая, сосал грудь, а ночью предпочиталпоорать, погукать и все время таращил глаза. Жанна никак не могла привыкнуть к такому режиму. Тем более что днем к ней частенько забегали клиентки, которыми она очень дорожила, и на сон времени оставалось крайне мало. А ночью она глаз сомкнуть не могла из-за ребенка. Когда Луиза добралась наконец до Жанны, то не узнала ее. Та валилась с ног от усталости и выглядела совершенно вымотанной. Ее стройная фигура расплылась, черные блестящие волосы потускнели, глаза погасли. Комната и кухня были завешаны разноцветными детскими пеленками, а стол завален грязной посудой. Отравив Жанну спать, Луиза в два счета навела порядок, села на кухне и задумалась. Как все-таки несправедливо устроен мир. Она теперь купается в счастье, а Жанна… Нужно что-то делать…