Они продолжали мрачно молчать, поэтому я пустил в ход решающий довод:
– Кроме того, у Симаррона есть больше риска наткнуться на враждебные племена. Вот почему Вуттон настаивал, что надо идти в Бент. Так что запрягайте и готовьтесь тронуться в путь.
– Эгей, не так скоро! – заявляет короткополый сюртук. – У нас есть еще что сказать, если вы не против…
Я отвернулся.
– Мистер Ньюджент-Хэр, седлайте коней, – начал я, но тут вперед выступил Скейт.
– По мне, так не пойдет! – кричит. – Вы не знаете того, что знаем мы, мистер. Вы всего лишь новичок, так все говорят…
– В чем дело, мистер Ньюджент-Хэр? – говорю. – Вы не способны держать в руках своих мерзавцев?
– Полегче, капитан, – заявляет тот, высовывая свой длинный ирландский нос. – Я же говорил, что мы тут не в армии.
– Я за то, чтобы проголосовать! – вопит Скейт, и я подмечаю, что большинство парней из охраны держат его сторону. – Неужто мы все тут меньше значим, чем какой-то великий мореход-лимонник? Ах, прошу прощения, капитан Комбер!
Негодяй осклабился и, сняв фуражку, отвесил мне шутовской поклон. Питтсбургские недотепы захохотали, толкая друг дружку.
– И вот што скажу вам, – продолжил Скейт – Этот Дик Вуттон опасался нащет военных отрядов ютов у Пикетуайра не меньше, чем других инджинов у Симаррона. А Пикетуайр разве не у самого Бента, а? Так вот я за то, шоб срезать, и кто со мной, пусть поднимет руку!
«Пираты», ясное дело, загорланили, вскидывая обе руки, а Скейт обвел своих приятелей таким взором, что большая их часть примкнула к нему. Грэттен, присвистнув сквозь зубы, воздержался, главы семей переселенцев выглядели озадаченными, а инвалиды – испуганными. Я знал, что лицо мое пылает от гнева, но сдерживался, наскоро соображая. То время, когда мне представлялось возможным найти выход из подобного положения, дав волю чувствам, осталось далеко позади. На заднем плане я заметил Сьюзи, наблюдающую за мной; шлюхи уже расселись по фургонам. Я отрицательно покачал Сьюзи головой – меньше всего мне хотелось, чтобы она напустилась на мятежников.
«Питтсбургские пираты» составляли примерно половину нашего народонаселения, так, по грубым прикидкам, большинство проголосовало «за». Скейту этого было недостаточно.
– Давайте, фермеры! – закричал он. – Долго вы намерены слушать, чего наш милорд изволит и чего нет? Не вижу ваших рук!
Часть переселенцев подчинилась, и короткополый принялся подсчитывать. Потом, с улыбкой до ушей, повернулся ко мне:
– Полагаю, у нас большинство, капитан! Ура, ребята! Даешь Симаррон!
Все завопили, как черти, а замолкнув, уставились на меня.