Летом Френни скучала по Винсенту еще сильнее. Она ходила на озеро Лич-Лейк и подолгу плавала голышом в холодной зеленой воде. За все время к ней не пристала ни одна пиявка. Только стрекозы летали над озером, сверкая прозрачными крыльями.
Ты знаешь, кто мы, сказал ей Винсент в то первое лето, и она знала уже тогда, но не хотела сама себе в этом признаться. Ей не хотелось, чтобы ее осуждали из-за истории их семьи. Не хотелось, чтобы на нее вешали ярлыки и считали отверженной. Ей хотелось быть свободной: птицей, парящей над Центральным парком, отдельно от хрупкого мира. Но теперь все это было уже не важно. Закрыв глаза, Френни плыла сквозь камыши у берега. На глубине вода становилась прозрачно-синей. В городке говорили, что это озеро было бездонным. Ходили слухи о древних рыбах, живущих в темных глубинах Лич-Лейк, о существах, что скрывались от мира уже сотни лет, но Френни видела только лягушек у берега и редких угрей в камышах.
Однажды она заметила, что за ней наблюдают какие-то девчонки. Она подплыла к берегу, спряталась за кустами терновника и быстро оделась.
– Вы хорошо плаваете, – сказала ей одна из девчонок.
– Спасибо, – ответила Френни, выжимая волосы. Стекавшая на землю вода была ярко-красной. Девочки бросились прочь со всех ног, и только одна осталась стоять на месте. Та, которая заговорила с Френни.
– Это кровь? – спросила она.
– Нет, конечно. Это краска для волос.
Это было ни то, ни другое. Просто именно так ее волосы реагировали на воду, но Френни не собиралась объяснять это десятилетней девчонке. Она в принципе не любила детей. И не любила себя, когда сама была маленькой.
Остальные девчонки уже карабкались вверх по скалистому берегу.
– Это опасно, – крикнула Френни. Никто не слушал ее, кроме той девочки, что осталась. – Впрочем, это не мое дело, – сердито пробормотала Френни.
– А вы правда не можете утонуть? – с любопытством спросила девочка.
– Каждый может утонуть. В надлежащих условиях. – Девочка была совершенно обычной, но в ее взгляде читался живой и пытливый ум. – А почему ты спросила?
– Я думала, вы ведьма.
– Правда? – Френни надела сапоги. Она носила их круглый год. Даже летом. В них было удобнее, чем в галошах для сада. – Кто тебе это сказал?
– Все так говорят.
– Ну, все не знают всего. – Френни сама удивилась тому, как сердито звучит ее голос. Она заметила уголок синего блокнота, торчавший из рюкзачка девочки. Одного из тех блокнотов, который она сама оставила в библиотеке. – Ты пишешь? – спросила она.
– Я пытаюсь, – сказала девочка.
– Не пытайся, а делай