Когда все открылось, отец запретил Леви выходить из дома, кроме как в школу или на работу. Никто не мог до него дозвониться – телефон был отключен. «Алая буква» пришла Джет по почте, без всякой сопроводительной записки, и, судя по почерку на конверте, адрес писал не Леви. В конверте с книгой лежало полдюжины гвоздей.
– И что это значит? – встревожилась Джет.
– Это значит, что его папа страдает психическим расстройством, – сказала Френни.
Она быстренько собрала гвозди и выбросила в мусорное ведро. Летом в библиотеке она прочитала, что раньше считалось, будто ведьму можно поймать, если вбить гвоздь в ее след. Тогда она якобы не сможет сбежать. Металл отнимает у ведьмы силу; окружи ведьму металлом, и она станет беспомощной.
К счастью, Френни успела выхватить «Алую букву» у Джет. Книга открылась в ее руках, и там была надпись черной чернильной ручкой, прямо поверх милой надписи Джет:
Ворожеи не оставляй в живых[5].
Френни узнала цитату из «Исхода». Эти слова встречались в записках судьи на суде над Марией. И та же цитата стояла на титульной странице трактата «Обнаружение ведьм», написанного в 1647 году Мэтью Хопкинсом, называвшим себя главным охотником на ведьм всея Англии и обрекшим на смерть предположительно три сотни женщин.
– Знаешь, мне кажется, Эйприл права, – сказала Френни сестре, когда они обе уже легли спать.
Джет прорыдала в подушку весь вечер, но слова Френни ее просто ошеломили. Впервые в жизни Френни признала, что Эйприл может быть в чем-то права. Джет резко села на постели.
– В чем?
– Тебе не надо встречаться с Леви.
Джет снова рухнула на подушку.
– Ох, Френни.
– Ты меня слышала? – спросила Френни.
– Да. – Джет больше не плакала. Френни подумала, что никогда еще она не видела столько решимости в глазах сестры. – Я тебя слышала. Но лучше бы не слышала.
Она обратилась за помощью к Винсенту. Мятежник может рассчитывать лишь на другого мятежника. Она проследила за ним до «Балагура»: ехала в том же автобусе с Пятой авеню, а потом шла пешком, отставая примерно на полквартала. Ее позабавило, что брат не заметил слежки, пока она не уселась за столик в его кабинке. Джет наколдовала покров невидимости, и чары сработали в лучшем виде.
– Господи, Джет, – сказал Винсент. – Как тебя-то сюда занесло? Ты же в такие места не ходишь.
Но он все равно заказал пиво себе и ей. Раз уж сестра оказалась в пивной, то пусть пьет.
Джет положила письмо на стол.
– Дай-ка я угадаю. Письмо для Леви?
– Только разочек, – сказала Джет.
– Да, ты всегда так говоришь. И как, по-твоему, я с ним встречусь?