— Ты, часом, не брат ли Марины? — Напряг память и закончил, передразнивая Нику: — Он оперативник, сразу примчится, если что. Мигом окажешься в кутузке.
Игорь громко рассмеялся:
— Часом, это я. Вижу, воспитательно-разъяснительную работу девчонки с тобой провели.
Я закатил глаза. Укуси меня вампир, стоит ли тогда удивляться его бестактным вопросам? Кого бы я хотел увидеть в последнюю очередь, не считая Марины? Правильно, ее родню.
— Так что, Василий, расскажешь мне свою версию событий? Не для протокола.
Я пожал плечами и кратко поведал ему все, что знал. Игорь внимательно выслушал, лишь изредка задавая уточняющие вопросы, потом надолго задумался. Я грел руки о чашку, не испытывая потребности с ним общаться. Беспокоило долгое отсутствие Ники. Как она? Только собрался сходить и проверить, как человечка сама к нам присоединилась. От нее исходил легкий цветочный аромат, влажные волосы были распущены, глаза чуть красноватые, но на губах играла улыбка. Ника вошла, и вокруг сразу стало светлее и теплее.
— О, какие молодцы: уже и стол организовали, — защебетала соседка. — Есть хочу — зверски!
Полезла в холодильник, достала остатки текилы, пожала плечами, будто договариваясь о чем-то сама с собой, кивнула и щедро плеснула из бутылки прямо в чашку.
— Ты норм? — уточнил Игорь.
— Как ни странно, да. — Она хихикнула: — А сейчас так вообще прекрасно будет. — Выпила, откусила за раз полбутерброда и блаженно зажмурилась. Когда дожевала, поинтересовалась, указывая на бутылку: — Хотите?
— Я на службе, только чай.
— Давай, чего уж, — хмыкнул я, отвечая на ее ждущий взгляд.
Ника достала стопку, налила до краев и убрала спиртное обратно в холодильник.
— Меня вот что напрягает, — подал я голос, — сказанное этим… м-м-м… человеком в машине, это правда? Он завтра, или через неделю, или когда ему вздумается опять начнет искать встречи с Никой, и что тогда? Меня рядом может не оказаться.
— И что ты предлагаешь? — раздраженно нахмурился Игорь.
— Что я предлагаю, тебе не понравится.
— Ну-ка, это уже интересно.
— Ничего интересного, очевидно же, что его к ней и на расстояние полета стрелы подпускать нельзя.
— О как!
Я поморщился, раздосадованный неспособностью поступить так, как считал нужным.
— В следующий раз сделаю его инвалидом, — тихо пообещал я.
— Слушай, каратист, ты поаккуратнее. Я тебя и так, можно сказать, под честное слово дома оставил. Ты откуда такой резвый-то взялся?
— Он память потерял, — быстро вставила Ника. — Вообще ничего из прошлого не помнит. Так бывает.
— Ну да, бывает, — скептически прищурился Игорь.