Что правда, то правда! Я рассмеялась, подскочила к ним, перецеловала: «Вы у меня замечательные!» — «Из крайности в крайность, — заворчала мама, притворившись недовольной. И напомнила: — Раньше двух не приглашай». — «Да, — кивнула я. — В два, не раньше».
У нас традиция — на день своего рождения приглашаю гостей. Нынче в связи со столь серьезной «юбилейной» датой, как шестнадцатилетие, мама разрешила собрать побольше, чем обычно, девочек и ребят. А чтобы угостить их как следует домашними печенюшками и сладостями, посоветовала устроить чаепитие в воскресенье днем, когда она будет свободна.
Потом родители ушли, а я некоторое время стояла посередине комнаты без движения, прислушиваясь к тишине в квартире и к самой себе. Пора было спешить на уроки, но хотелось понять — что же я чувствую в этот миг? Ничего особенного не ощутила. Без двенадцати часов шестнадцать лет или сверх шестнадцати три часа — никаких тебе дополнительных эмоций!..
И все-таки я чего-то ждала. Может быть, поэтому вошла в класс торжественно настроенная? Однако внешне ничем этого не выразила. Даже наоборот: с этаким небрежным видом тащила под мышкой свернутую рулоном, готовую к обнародованию «Колючку», — накануне просидела весь вечер, переписывала крупными печатными буквами.
Ребята — все, кто оказался к этому времени в классе, — встретили меня шумными приветствиями. На стене висел — по заведенному у нас обычаю — намалеванный Маратом плакат: «Дорогая Ольга, поздравляем!». Зинуха на правах культмассового организатора толкнула речугу: «Будь счастлива!» и тэдэ, и тэпэ. К хору ребячьих поздравлений присоединяется, мол, и Аннушка — велела об этом передать. В знак признательности я повертела направо-налево головой и сразу сунула Шумейко рулон: «Повесь», чтобы все видели: особого значения «торжествам» по случаю дня рождения не придаю, на первом месте у меня дела. Илья не успел повесить «Колючку» — начался урок истории. У ребят было игривое настроение. Когда Владимир Семенович вызвал меня, посыпались шуточки: Кулагину спрашивать сегодня нельзя, именинница! К доске все-таки пришлось выйти — ответила на пятерку. Возвращаясь на место, бросила гордый взгляд на Н. Б. Пусть не думает, что у него одного история от зубов отскакивает.
Только он в мою сторону даже не смотрел, а опять… Ну, конечно, на кого же еще!
А Лариска явилась с опозданием — учитель был уже в классе. И что удивительно — на себя не похожая. Обычно — разнаряженная, расфуфыренная, моднячка. А тут — в каком-то затрапезном сереньком платьишке. Роза Алямова за моей спиной зашептала: