— Но если вы были недалеко… почему не заехали на свадьбу? Лишили нас приятного знакомства? — спросила Нина.
Взгляд Соловья-старшего упал на Евгения, Юлиного папашу, который листал томик Ахматовой, манкируя беседой, и Богдана осенило.
— Я писал! Писал стихи. Накатило! Заперся на два месяца, с участка ни шагу, жил на тушенке и гречке. Черкал, ломал карандаши… в итоге поэма в две тысячи строк. «Полночные зияния».
— Любопытно, — поднял полуседую голову Евгений. — Я тоже пишу — стихи, прозу…
— Женю когда-то напечатали в «Юности», — добавила его жена.
— Тем более. Тогда вы меня тем более понимаете! — сказал Богдан.
Инга воодушевленно воскликнула:
— Это просто изумительно! Сколько талантов! Давайте вы почитаете свои стихи!
Евгений при этих словах оживился, а Богдан, наоборот, замахал руками:
— Нет-нет! Я безумно застенчив — в этом отношении. Иногда хотелось бы — ну, когда видишь интеллигентные лица, чувствуешь отклик — но нет, вслух свое никак не могу. Ходил к психоаналитику три раза, тот сорок минут молчит, потом: «И что вы об этом думаете?» Я плюнул и смирился. Но иногда печатаюсь. Не в «Юности», правда… так. «Сноб», «Коммерсант», «Ведомости» — когда литературные приложения выходят.
— О! — ревниво сказала Нина. — Наверно, у вас хорошие знакомства в этих кругах?
Богдан с извиняющимся видом пожал плечами.
— Куда без знакомств! Я ведь давно в Москве, пообтерся. Кого только не повидаешь на презентациях. Придешь — тут Владимир Сорокин пулярку грызет, тут Татьяна Толстая селедку под шубой наворачивает. Но забронзовевшие — они, само собой, важничают, к ним простой пиит подойти не смеет. Только Борис Акунин — свой парень. С ним я сто лет назад познакомился, когда он еще кропал переводы с японского. Говорю я однажды Боре: пиши сам! Он: да про что? у меня идей нету. А я ему: нет идей — напиши детектив.
Дамы ахнули.
— Да-да, это я ему предложил. Даже сюжет первого тома подарил. Мне без надобности, я все равно детективы писать не стану. Говорю ему: можешь не благодарить, только, будь другом, назови сыщика по-моему: Эразм. Я тогда Эразма Роттердамского перечитывал. А он перепутал, назвал Эрастом.
— Надо было и мне уезжать, — усмехнулся Евгений. — В Москву, Петербург… Когда живешь в Домске, можно печататься только в «Домском курьере».
— Но ведь устаешь от Москвы! У-у, — скривился Богдан. — Суета. Я лично в «Канаду» сбегаю. Запрусь на месяц — и рука к перу, перо к бумаге…
— Кем же вы работаете? — поинтересовалась Нина. — Этак на месяц сбегать…
— Я сам себе хозяин. Предприниматель.
— День совпадений! — засмеялась пухленькая Инга. — Мы с вами оба предприниматели. Я в прошлом месяце оформила бумажки, теперь — официально «ИП»! Зачем мне это — не знаю!