— А, заткнись! — буркнул Котовский. — И без тебя голова раскалывается. Хорошо так вчера посидели... с девочкой.
— С девочкой? Какой еще девочкой? Где она?
— Ушла, наверное. А который час?
С этой мыслью Котовский потянулся к тумбочке с перевернутой лампой, сбросил пустую кобуру на пол, принялся шарить по тумбочке. Лицо его при этом менялось с такой выразительностью, что Мишка не выдержал:
— Ты что, в цирке? Что ты клоуна из себя корчишь?
Вдруг Котовский резко сел на кровати, подогнув ноги по-турецки, и захохотал, как сумасшедший. У Мишки вытянулось лицо.
— Ты с ума сошел? — ласково, как принято разговаривать с маленькими детьми, спросил он.
— Ох, Мишаня, ты не поверишь! И я бы не поверил, если бы кто рассказал! Грабанула она меня, шмара эта, с большими сиськами! Вот как есть грабанула! — продолжил хохотать Котовский.
— Эта девка тебя ограбила? — У Мишки распахнулись глаза.
— Не поверишь — часы забрала, и наган, и кошелек еще с червонцами сверху был! Даже одеколон вытащила из тумбочки! Ох, умора!
— Что тут смешного, ты ненормальный? — прикрикнул на него Мишка. — Какая-то сука тебя ограбила, а ты ржешь?
— А что мне, плакать, что ли? Ох, умора! А девка была горячая. Бедра такие... А грудь... Нет, ну надо же! — и, хлопнув себя по ляжкам, он снова расхохотался.
— А стол кто перевернул? — На лице Мишки появилось странное выражение.
— Так мы и перевернули! Девка была крупная... Я на столе пытался ее.. А стол и перевернулся...
— Ты больной, — вздохнул Мишка, — денег хоть немного было?
— Да вроде прилично! Вчера только перевод за ранение получил, на три месяца здесь пособие положено. Так что крупная была сумма.
— Надо найти шалаву, — сказал Мишка, — я скажу кому следует — суку быстро отыщут, и к ногтю!
— Вот еще чего, — Котовский вдруг стал серьезным, — буду я счеты сводить с бабой! Бабе мстить — не мужское это дело. Ну ее. Грабанула — и ладно. От меня не убудет. А к ногтю — зачем ногти-то пачкать?
— Где ты ее подцепил, хоть скажи?
— Да в борделе на Ланжероновской! Веселое такое заведение. Занавески в цветочек. Классная была девка, с широкой костью. Мне такие нравятся. Мы на Дерибасовской еще кутили. Потом я сюда ее привез. Странно, да?
— Что странного?
— Я каждый день новую девку сюда вожу, а только эта шалава меня грабанула. Деревенская какая-то. Явно не знала, кто я такой.
— Значит, нужно найти и как следует объяснить, чтоб больше неповадно было!
— Нет, — Котовский покривился от головной боли, — и не вздумай даже! Хотя...
— Что? — Мишка подошел ближе, сразу уловив изменившиеся нотки в тоне своего друга и командира.