Постояв недолго, я снова зашагал. И потом опять остановился, задумался… И так я долго добирался до дому, беспрерывно застревая в пути и беседуя сам с собою.
«Если она готовит западню, ей кто-то должен помогать».
«Кто-нибудь всегда найдется! У Клавки любовников — по ее собственному выражению — навалом».
«Но, с другой стороны, привлекать к этому делу блатных ей невыгодно. Она же должна бояться огласки… В конце концов Ландыш был кто? Стукач, предатель. И они работали на пару. А кодла, наверное, не знает всех этих деталей…»
«Вот это-то и есть самое странное! Если кодла ничего не знает, стало быть, Клаву прикрыл Ванька Жид… А ведь о Ландыше знали только вы двое. И поскольку Ванька ей не опасен, остаешься теперь один ты».
«Ну, что ж, — усмехнулся я, — со мной тоже не так-то просто…»
«Нет, просто, — сказал внутренний голос, — весьма просто! Ведь ты же — бывший! Ты — завязавший! Хоть ты и не совсем чужой для этой публики, но все же и не свой. В сущности, для нее ты вне закона. И потому берегись! И с Клавкой покуда не связывайся. Дождись приезда Ивана».
СЧАСТЬЕ ВПЕРЕДИ, А КАК НАГНЕШЬСЯ — ВСЕ СЗАДИ
Но Ивана я так и не дождался!
Спустя неделю я зашел в угловую чайную. Там я частенько обедал и ужинал, и неожиданно встретил того самого толстяка, что носил забавную кличку Скелет. Мы разговорились. И он сказал мне, закурив и сморщась от дыма:
— А ты знаешь, что твой старый кореш Ванька Жид сгорел, кончился?..
— То есть?
— Ну, он попал в перестрелку и неизвестно, то ли убит теперь, то ли тяжко ранен…
— Когда же это произошло? — встревожился я. — И где?
— Да в Абакане, — сопя пояснил Скелет, — дня три назад. Он пришел на малину, а там внезапно началась облава. Кто-то навел мусоров… Ну, а Ванька почему-то замешкался, растерялся и не успел отвалить.
— Но что значит: «то ли убит, то ли ранен»? — спросил я. — Тело-то его где?
— Тело подобрали легавые.
— Значит, ничего толком не известно. Может, он еще оклемается?
— Эх, да что, — махнул рукой Скелет, — если даже он и оклемается, все равно ему крышка. Он же ведь большими делами ворочал… Через его руки столько золота прошло — ого! И легаши, я знаю, давно уже за ним охотились.
— Жаль, — вполне искренне сказал я, — жаль парня. Не вовремя, да… Ну, что ж. Раз такое дело, давай хоть выпьем за него. Что еще нам остается?
— Давай, — согласился Скелет, — помянем жигана!
Я подозвал Верочку. И она хмуро и молча выслушала меня. И так же хмуро потом принесла заказ.
После того как я познакомился тут с блатными, отношение ее ко мне изменилось. Она больше уже не шутила, не улыбалась. Я, конечно, заметил это сразу. И решил при случае объясниться с ней… Но сейчас, откровенно говоря, мне было не до нее.