— Почему ты не— сказала девушка, и осеклась. — Даже не выдумывай. Ты что, совсем, Клеменца?
— Если людям, которые остались в общине, будет угрожать опасность — сухо вымолвил он — То я побегу их спасать.
— Мы всех уведем. Никто не пострадает.
— У меня приказ от Баронессы — сказал он таким же тоном — Что, если что-то пойдет не так… если хоть одна Тень поведет себя подозрительно или Ашеру будет угрожать опасность… Я должен принять удар на себя.
— Но ты ведь…
— Лучший солдат Баронессы— перебил ее он — Только благодаря им я остался жив. И если — тут он вложил сумку в руки Торн. — Я умру, то буду знать, что мы разрушили Грани. И что ты — Он отошел в сторону, взял свое копье, пару раз крутанул им в воздухе — Передашь это все моей семье.
Торн прижала сумку к себе, невольно вздрогнув подняла голову и посмотрела на своего учителя.
— Я обещаю — сказала она тихо — что передам все, в случае чего.
* * *
Кондрат, лениво потягиваясь на кровати, косился на девушку, что старше его, и улыбка не сходила с его губ.
— Что планируешь делать, как вернешься в Спокан?
— Я? — Девушка оживилась, приободрилась, но не улыбнулась.
А что ей делать? Она и забыла, когда была там. Ее не особо интересовало, что происходит вокруг. — Не знаю. Что обычно делают в Спокане?
Кондрат улыбнулся, потянулся еще раз и посмотрел в окно: Весеннее солнце пробивалась сквозь окно, освещая и грея кровать, на которой лежал Кондрат.
В окно стучалась от ветра ветка дерева, своим звуком напрягая тонкий слух медведя.
— В Спокане, насколько помню я, обычно спали, ели, убивали врагов, а в промежутках занимались любовью. Ну, как тебе?
— Прекрасно. — съехидничала девушка — тебе там наверняка понравится.
— А я и не забыл, каково там.
— Да? Расскажи мне.
Кондрат приподнялся, постелил под спину подушку и, как бы лениво, нехотя, начал рассказывать.
— Я рос в деревне вместе со своей матерью и сестрой… от другого человека, конечно же… потом меня нашел отец и привез в горы, заявив всем, что я — его сын. Если у тебя хорошая фантазия, то можешь представить, как я пятнадцать лет рос под одной крыше со своей матерью, к которой относились хуже, чем к какому-то животному. Моя сестра, наверное, так и живет с ней… И…
— Ты был любимым ребенком своего отца? — перебила его Хельга.
— Нет. Вовсе нет. Любил он больше всех Вилену, мою сводную сестру. А надежды питал на Иону, но он ушел в священники. Я был самым харизматичным в нашей большой семье.
— Да неужели? — Хельга в пол оборота посмотрела на Кондрата, надеясь на шуточку, но тот никак не ответил. — И что случилось потом? Кто занимался твоим воспитанием?