Я избегал взгляда в лицо Бразилии. Мои глаза блуждали по надстройке урбоплота, напоминающей город. В основном я наслаждался эгоистичным облегчением от того, что Вирджиния Видаура фигурировала в списке выживших, но внутренний чрезвычайный посланник тем не менее замечал вечерний поток людей, возможные точки обзора для наблюдателей или снайперов.
– Мы можем им доверять?
Кой кивнул. Казалось, он рад погрузиться в технические детали.
– Подавляющему большинству – да. «Картины» построены в Драве; большинство акционеров на борту – потомки первых владельцев кооператива. Культура в основном склоняется в сторону куэллизма, а это подразумевает желание помогать друг другу, но не лезть в чужое дело, если не просят.
– Да? Звучит довольно утопично. А как насчет обычной команды?
Взгляд Коя заострился.
– У «Картин» своя репутация, как и у всех плотов. Обычная команда и иммигранты знают, на что подписываются. Те, кому здесь не нравится, не остаются. Их фильтрует культура.
Бразилия прочистил горло.
– Сколько из них знает, что происходит?
– Знает, что мы здесь? Человек десять. Знает, почему мы здесь? Двое, оба из Черных бригад, – Кой ищущим взглядом осмотрел охотника на скатов. – Оба захотят присутствовать на Опознании. На нижних кормовых у нас явочная квартира, где можно провести его.
– Кой, – я встал в его поле зрения. – Сперва нужно поговорить. Ты кое-что должен знать.
Он долго всматривался в меня с нечитаемым морщинистым лицом. Но в его глазах был голод, который, я знал, мне не преодолеть.
– Это подождет, – сказал он мне. – Наша главная задача – подтвердить Ее личность. Буду признателен, если никто из вас не будет называть меня по имени, пока мы не закончим.
– Опознать, – сказал я резко. Слышная большая буква в начале «Ее» начинала меня бесить. – Ты хотел сказать – Опознать, да, Кой?
Его взгляд скользнул мне за плечо, обратно на бок охотника.
– Да, это я и хотел сказать, – ответил он.
* * *
О корнях куэллизма в низших классах наговорили много, особенно за века с тех пор, как главный его архитектор умерла и удобным образом оказалась вне плоскости политических дебатов. Тот факт, что Куэллкрист Фальконер решила опираться именно на беднейшие слои рабочих Харлана, привел большинство неокуэллистов к любопытной уверенности, что во время Отчуждения набирать руководство предполагалось исключительно из этих слоев. То, что сама Надя Макита была представителем относительно привилегированного среднего класса, аккуратно замалчивалось, а поскольку она так и не получила политическую должность, главный вопрос «