– Что бы тебе ни говорили, я видел на век рассветов больше твоего. И теперь я их у тебя отниму.
– Да? – он с отвращением хмыкнул. – Ну, если они довели тебя до того, кем ты стал, ты только сделаешь мне одолжение. Потому что плевать, что со мной будет, – главное, чтобы я никогда не стал тобой. Лучше сам прострелю себе стек, чем буду стоять на твоем месте.
– Тогда, может, так и сделай. Сэкономишь мне время. Он рассмеялся. Кажется, смех должен был быть презрительным, но у него не получилось. Слишком много нервов и эмоций. Он махнул рукой.
– Блин, почти хочется тебя отпустить, так тебя жалко. Я покачал головой.
– Нет, ты не понимаешь. Я не дам тебе забрать ее обратно к Харланам. Все кончено.
– Тут ты охренеть как прав. Поверить не могу, как же ты запорол свою жизнь. Только взгляни на себя.
– Лучше ты взгляни на меня. Это последнее лицо, которое ты увидишь, мелкий тупой ублюдок.
– Только не надо мелодрамы, старичок.
– О, это, по-твоему, мелодрама?
– Нет, – в этот раз он правильно передал интонацию презрения. – Ты слишком жалкий даже для нее. Это дикая природа. И ты старый хромой волк, который больше не может угнаться за стаей, болтается с краю и надеется перехватить мясца, которым побрезгуют остальные. Поверить не могу, что ты ушел из Корпуса. Я просто не могу, сука, поверить.
– Ну, тебя там, сука, не было, – огрызнулся я.
– Ага, потому что если бы был, то этого бы ни за что не случилось. Думаешь, я бы спустил все в толчок? Просто свалил бы, как папа?
– Эй, пошел ты!
– Ты бросил их точно так же, сволочь. Ты свалил из Корпуса и из их жизни.
– Ты сам не понимаешь, что за херню несешь. Я был им нужен так же, как сраная паутинная медуза в бассейне. Я был преступником.
– Вот именно им ты и был. И что, медаль за это хочешь?
– О, а ты бы что сделал? Ты бывший посланник. Знаешь, что это значит? Запрет на любую общественную должность, военное звание или корпоративный пост выше уборщика. Без доступа к легальному кредиту. Ты у нас такой умный – расскажи, как бы ты поступил с таким раскладом?
– Я бы тупо не уходил.
– Тебя там, сука, не было.
– А, ну ладно. Что бы я сделал после Корпуса? Не знаю. Но что, блин, я знаю точно – я бы не стал тобой через двести лет. Одинокий, нищий и беспомощный без Радула Шегешвара и шоблы сраных серферов. Ты знал, что я отследил тебя до Рада до того, как ты сюда приехал? Знал?
– Ну конечно.
На миг он запнулся. В его голосе больше не было наглости посланника; он слишком злился.
– Да, а ты знал, что мы просчитали почти каждый твой шаг после Текитомуры? Ты знал, что это я организовал засаду в Риле?