— Римма, кто это? — без всякого энтузиазма спросила Женя.
— Дочь Вениамина Константиновича. Римма Вениаминовна Гибо, — пояснила Вика. — Она инвалид, почти с рождения, переводами занимается.
— Ясно. Еще идеи будут? — спросила она у Вики холодно и уже безнадежно.
— Не знаю, — растерянно и огорченно проговорила Вика. — У семьи Олега домик был в деревне Тайково, еще от бабушки достался. Там одно время родители отдыхали летом, потом свекор умер, Ольге Леонидовне одной там тяжело справляться, а мы себе новую дачу построили поближе к городу. Но домик все еще стоит. Олег иногда туда ездил проверить, все ли в порядке. Может, он их там спрятал? — как-то безнадежно спросила Вика.
— Тайково? Где это? — без всякого энтузиазма спросила Женя.
— Это под Лугой, сто семьдесят километров от города, — поспешила объяснить Вика.
— У вас есть телефон кого-нибудь из соседей в этом Тайкове? Нельзя узнать, когда Олег появлялся там в последний раз?
— Кажется, у Олега были какие-то телефоны, но его мобильник не сохранился, а я там никого не знаю, — покачала головой Вика и, словно предупреждая Женин вопрос, торопливо добавила: — А Ольгу Леонидовну мне бы не хотелось беспокоить, после смерти Олега она сама не своя.
— Ясно, — проговорила Женя, бессмысленно крутя перед собой вешалку с розовым кружевным лифчиком четвертого размера.
— На моей машине ехать туда нельзя, — после некоторого размышления проговорила Женя. — Да и заблужусь я, пока деревню вашу разыщу. Придется ехать вместе на вашей машине.
— Но я тоже плохо знаю дорогу, — попыталась возразить Вика. — Совсем почти не знаю.
— Слушайте, Виктория, — повернулась к ней, выходя из состояния глубокой задумчивости Женя, тон ее голоса звучал резко, но сейчас это Женьке казалось вполне уместным, потому как терпение ее лопнуло. — Вы попросили меня расследовать убийство вашего мужа, потому что полиция, по вашему мнению, бездействует. Я этим делом занимаюсь. Не хочу хвастаться или пробивать кого-то на жалость, но за мной следят, я не могу вести нормальную жизнь, пользоваться своим автомобилем, меня пытались похитить неизвестные, каждый день я выхожу из дому и целыми днями мотаюсь по городу в поисках улик и доказательств, и не только по городу, — возмущенно выговаривала Виктории Женя, глядя той в глаза. — И вот, когда я попросила вас о помощи, заметьте пустяковой, что я слышу в ответ? Сначала вам не нравится беседовать на ветру, холодно. А мне через весь город к вам тащиться на общественном транспорте тепло и уютно? — глядя на покрасневшее то ли от стыда, то ли от раздражения лицо вдовы, напирала Женька. — Потом вам лень ехать на собственную дачу, чтобы разыскать документы, из-за которых убили троих человек, в том числе и вашего мужа, и которые способны вывести на чистую воду убийц и являются главным доказательством в деле. Так, может, мне имеет смысл плюнуть на всю эту историю, и живите как хотите? Хотите, ищите убийц сами, хотите, сидите дома, пейте чай с зефиром. Тепло, спокойно и пока сыто.