— И вы им поверили? — с горькой укоризной спросила Женя.
— Я им не поверил, — возразил Суровцев. — У меня просто нет доказательств обратного. К тому же у твоей Ангелины есть алиби, а ее рыжего дружка сейчас проверяют. Так что можешь спокойно рулить домой, к тебе они теперь близко не подойдут, — заключил Суровцев.
— Спасибо, — коротко поблагодарила майора недовольная Женька.
— Да что ты, не за что, — с ядовитым сарказмом ответил майор. — Подумаешь, целый день убил на это фуфло?
— Ой! — закатила глаза к потолку неблагодарная журналистка Потапова. — Ну, спасибо большое. Я вас на дне рождения как следует отблагодарю, когда увидимся, — легкомысленно пообещала она.
— Кстати, по поводу дня рождения, — не обратив внимания на Женькино хамство, меняя тон, спохватился Суровцев. — Татьяна спрашивает, что подарить тебе.
— Да ничего не надо, главное, сами приходите, — посоветовала Женя, запоздало сообразившая, что майор и так много для нее делает.
— Ладно, сами что-нибудь придумаем, — сделал майор из ее слов собственные выводы.
— Платон, ты не мог бы съездить со мной по одному делу? — задумчиво спросила Женя, глядя куда-то в окно.
— Ну конечно, — покладисто согласился Платон, а потом мягко добавил: — А не поздновато сегодня? Может, лучше на завтра отложить? И вообще мне кажется, тебе лучше побыть у меня еще денек на всякий случай.
Женя с благодарной улыбкой взглянула на Платона, но сделала все же по-своему, и бедняга Платон безропотно порулил вместе с Женей на проспект Мориса Тореза, невзирая на поздний час и усталость. Хотя тащить его с собой было, конечно, проявлением эгоизма, трусости и малодушия, но ощущение чужих пальцев на шее отчего-то не проходило.
— Кто там? — раздался из-за двери строгий недовольный голос.
— Евгения Потапова, меня прислал майор Суровцев, — наглым уверенным голосом заявила Женька.
За дверью повисла короткая пауза, потом щелкнул замок, и на пороге появилась девушка Ангелина Шапорезова, то есть Барсукова, точнее, Александра Редькина.
— А это кто? — тут же насторожилась девица, увидев внушительную громоздкую фигуру Платона.
— Мой друг, — коротко ответила Женя, не дожидаясь приглашения, втискиваясь в прихожую.
Жила Ангелина хорошо. Вероятно, аферы приносили ей немалые доходы. Женя с завистью осмотрела просторный холл, двойные распахнутые двери, ведущие в просторную гостиную, словно невзначай заглянула на большую, дорого обставленную кухню, оценила паркетный пол и дизайн квартиры. Ей такие хоромы и не снились.
«Да, трудно разбогатеть честным трудом», — сделала печальный вывод Женька, всю свою взрослую жизнь маявшаяся по съемным углам.