— Петр Леонидович, просыпайтесь, ЧП у нас! Петр Леонидович, товарищ майор, вставайте, говорю, начальство ждет! — надрывно шептал Вася, стоя на коленях перед майорским диваном.
— Ты ему еще колыбельную спой и спинку почеши, — услышал он над ухом недовольный голос Татьяны. Супруга, полежав за стенкой минут пятнадцать и послушав надрывный сержантский шепот, не выдержала и вернулась на поле боя. — Учись, сержант, — бросила она оробевшему Васе Курочкину и удалилась на кухню.
Вернулась Татьяна спустя минуту с чайником ледяной воды и без всякой жалости вылила ее на голову мужу.
— Хорошо, одеяло синтепоновое, быстро высохнет, — поделилась она с замершим от дурных предчувствий сержантом.
— Вы что, сволочи, с ума посходили?! — с хриплым, оглушающим криком выскочил из-под одеяла майор. Далее за этим интеллигентным вступлением последовала вовсе не переводимая на русский литературный язык, полная накала и искренних чувств вступительная речь, а за ней протяжный, разрывающий душу стон, затем бесчувственный, истощенный всплеском эмоций и нечеловеческим напряжением сил майор бездыханной тушей упал назад в промокшую постель.
— Ну, теперь пиво давай или тоник, чего ты принес? — кивнула сержанту майорская жена.
— Ничего, — растерянно развел руками неопытный Вася Курочкин.
— Ну ты даешь, — укоризненно покачала головой Татьяна и пошла на кухню, сокрушаясь вполголоса, что за народ такой пошел, являются в воскресенье в восемь утра, так еще и без опохмелки.
— Петр Леонидович! Наконец-то! — обрадовался сержант Вася, увидев обращенный на него довольно мутный, но все же осмысленный взгляд майора. — Вставайте скорее, начальство рвет и мечет! ЧП у нас! Ехать надо, срочно!
— Какое ЧП? Ты кто? — прохрипел майор, слепо протягивая руки в поисках «живой воды».
— Петр Леонидович, — почти прорыдал сержант, — вставайте, у нас правдолюбца грохнули, то есть этого… Как его? Правозащитника. Ну, того, который сейчас громче всех по телику вопит за эту, как ее, территориальную целостность Украины. Он, оказывается, у нас, на Ваське, жил, его сегодня утром в подъезде нашли, все начальство на ушах, вас требуют, даже домой послали! — выл надрывно Вася.
Даже Татьяна, стоявшая тут же, поняла, что дело пахнет керосином, протянула майору вожделенную бутылку пива и скомандовала:
— Майор Суровцев, подъем! Старый дурень! Хочешь, чтобы тебя с работы выгнали? Марш в душ! — пинала она мужа.
Майор наконец, допив пиво и взглянув по очереди на жену и сержанта красными воспаленными глазами, сказал, глядя вдаль задумчивым, сосредоточенным взглядом: