Эмма Львовна встретила нас довольным взглядом и офигительно вкусными запахами. На столе уже стояло три тарелки, нарезанный хлеб, вазочка с салатом…
— Владис, я рада, что не ошиблась в вас, — Эмма Львовна приглашающе указала на стул в торце накрытого стола. — Она ведь уже вцепилась в очередной камушек? Ну конечно. В этом вся Анжельена. Что бы ни случилось, она первым делом хватается за камни, и гори все синим пламенем. Молодой человек, считайте, что мы с вами союзники, — и она обменялась с чертенком непонятными какими-то взглядами!
— Спелись уже, да? — проворчала я. — Вот так всегда! Все на одну маленькую, бедную меня…
Владис молча и гордо усадил меня на стул и сел сам. И не менее гордо проглотил две трети наготовленного Эммой Львовной. Эх… когда она все успевает? У меня наверняка какая-то серьезная ошибка в ДНК. Ровно в том месте, которое отвечает за кухонно-хозяйственную магию. Потому что то, что всем другим тетенькам дается словно само собой, с чем они управляются шутя, да еще в кружевном фартучке и с улыбкой… у меня вызывает тоскливый вой, рвотные позывы, а главное, зараза, отнимает в сто раз больше времени и сил!
То ли дело камушки…
Эмма Львовна благополучно убыла, напоследок о чем-то пошушукавшись с этим… предателем. А я под их шушуканье тихо слиняла в мастерскую и наконец-то познала Дзен. Под ровное гудение тигля и мягкий скрежет полировочного камня.
Раздавшийся через довольно долгий промежуток времени стук в дверь сначала был проигнорирован, но потом все же вернул часть моего Я этому миру.
— Меня нет, ушла в нирвану, буду не скоро! — обрадовала я стучальца, стараясь лишний раз не шевелить головой, а то затекшая шея возмущенно скрипела и потрескивала.
Владис, потому что других живых в доме, тем более способных колотить в дверь, не было, проскользнул в святая святых, и уселся на пол, возле стола, напротив меня. На стол же он аккуратно водрузил часы, показывающие без пятнадцати полночь и градусник.
Я посмотрела на часы… на градусник… на черта… еще раз на градусник.
— Ыыыыыыы…ой! — попытка разогнуться не удалась.
— В этот раз начнем с массажа? — как-то грустно улыбнулся чертенок, вставая с пола и помогая мне выпрямиться, нежно разминая плечи и шею.
— Мммммм…..Ааааа… а давай я его нечаянно разобью? — предложила я, стараясь не стонать в голос, и с ненавистью покосившись на чертов злобнометр. Прибор судорожно мигнул тремя цветами, дзенькнул… — Слушай, а ты раньше не пытался кому-то массаж делать? — я с интересом разглядывала обе шкалы, сократившиеся еще на пол деления.