Луна ещё не взошла, и ночь была очень тёмной. Дорога поднималась над полем насыпью метра на полтора, и участковому удалось подойти к ним близко почти незамеченным – он поднялся на дорогу с другой стороны от них. Женщина стояла спиной к дереву, опустив голову, мужчина ей говорил что-то вроде того: «Не мог, значит, не мог, если б мог, сама понимаешь, я бы пришёл». И попытался обнять её, но она оттолкнула его. Тогда он довольно грубо схватил её за плечи и прижал спиной к дереву. Она вскрикнула. Это было уже слишком. Участковый выскочил на дорогу с пистолетом в руках и крикнул:
– Руки вверх! Не двигаться!
Не говоря ни слова и не оборачиваясь, мужчина кинулся прочь с дороги, прямо в поле, ловко перепрыгнув бетонный поливочный канал.
– Стой, стрелять буду!
Внимание участкового было настолько приковано к убегающему мужчине, что он сначала выстрелил по нему, потом ещё раз выстрелил в пустоту и только потом увидел, что женщина, в ужасе схватившаяся за голову, совсем не Иевлева, а только очень похожая на неё фигурой и волосами.
Мужчина вскрикнул и упал за каналом. Участковый и женщина кинулись к нему, он сидел на земле, затыкая ладонью штанину, из-под которой обильно текла кровь, и, увидев милиционера, простонал:
– Ты откуда взялся? Так ты милиция, а я думал, наши из части!
– Ты танкист? – суетился возле раненого участковый.
– Танкист я, дембель, старший сержант, – сквозь боль процедил раненый, – я без увольнительной, думал, это наши. Ты что, совсем охренел – стрелять? Б****, как больно!
– А что ж ты без формы? – крикнул участковый.
– Я ж в самоволку шёл, – простонал раненый.
– Тебя быстро к фельдшеру надо. Ждите здесь, я за мотоциклом побегу.
– Подожди, может, я идти могу, – простонал солдат.
Участковый с девушкой приподняли его, поставили на одну ногу, он опять громко застонал и выругался. Его пришлось опустить на землю, кровь не унималась.
– Давай жгут наложим! – выдохнул участковый.
Сержанта начало трясти:
– Жгут не наложим, слишком высоко!
– Так хоть замотаем чем-то. – Участковый сорвал с себя рубашку и кое-как обвязал её вокруг раненой ноги, не слишком многого этим добившись.
– Ты двадцать минут только продержись – просил участковый. – Я за мотоциклом сгоняю.
– Продержусь, – сказал сержант и свалился, потеряв сознание.
Участковый повернулся к девушке и сказал:
– Смотри за ним – я быстро!
– Я с ним одна не останусь, я боюсь! – заплакала девушка.
– А что делать? – заорал участковый. – Ты по щекам его бей, в чувство приводи.
– Не могу, – рыдая, прокричала девушка.
– Городская, хрен собачий.