Были открыты еще и другие заговоры: четырнадцать лейб-кампанцев замышляли умертвить Лестока и других близких к новой императрице сановников, устранить от престола императрицу и снова призвать низверженную Брауншвейгскую фамилию. Заговорщики были наказаны и сосланы, но весь двор и после этого долго не мог успокоиться, опасаясь, нет ли у них сторонников.
Спустя несколько лет, в 1749 году, в Москве, во время болезни Елизаветы Петровны, между некоторыми вельможами и сановниками возникла мысль, в случае скоропостижной смерти императрицы, провозгласить императором Иоанна Антоновича. Императрица поправилась, выздоровела, и заговор не был осуществлен. Заговорщики действовали так осторожно, что никто из них не был привлечен к следствию.
В 1756 году поймали упомянутого уже посадского тобольского человека Ивана Зубарева, который на допросе в Тайной канцелярии рассказал о предполагавшемся им освобождении Иоанна Антоновича и его отца, принца Антона, и о содействии этой затее со стороны прусского короля Фридриха II.
Вообще почти во все свое царствование Елизавета Петровна находилась под страхом, что у низложенного императора есть сторонники, которые только ждут случая вернуть ему престол.
Чтобы заставить забыть всех о том, что после кончины Анны Иоанновны царствовал Иоанн Антонович, императрица Елизавета целым рядом указов велела уничтожать все явные следы минувшего непродолжительного царствования: запрещала упоминать в грамотах имя и титул бывшего императора; все приказы, изданные за время царствования Иоанна Антоновича, велела признать недействительными, а дела от смерти императрицы Анны Иоанновны до 25 ноября 1741 года считать «производившимися в правление бывшего герцога Курляндского и принцессы Анны Брауншвейгской», не называя нигде имени Иоанна; приказала изъять из обращения монеты с его портретом или вензелем, уничтожить книги, в которых его имя упоминалось, и т. д. Этим путем из памяти народной предполагалось вырвать всякие воспоминания о том, что существовал когда-либо Иоанн Антонович.
Однако подобные меры не достигали цели. О существовании Иоанна знали и говорили.
Свергнутый Елизаветой Петровной с престола император, как выражается один из историков, «постоянно стоял перед ней привидением». Это привидение не давало ей покоя и заставляло заботливо скрывать несчастного Иоанна Антоновича от всего мира и держать в заточении, под строжайшим надзором, без всякого общения с людьми — за исключением приставленных к нему сторожей, на преданность которых себе Елизавета твердо рассчитывала.