К шуму ветра тем временем добавился хлесткий шелест дождя, и вскоре рядом с нами побежали мутные бурные ручьи, наполнявшие ложе каменистого оврага желтоватой водой. Мне подумалось, что эдак, чего доброго, мы можем утонуть, либо окажемся похороненными заживо, если склон холма начнет оплывать. Но худшего, к счастью, не произошло, и волшебная буря утихла так же неожиданно, как и началась.
То, что Харль не смолкал все это время, сослужило нам добрую службу: к тому времени, как завывания ветра утихли, он настолько обессилел, что не мог сказать ничего кроме: «Бесовщина! Проклятая бесовщина!». Дождь все еще лил, однако теперь он походил на обычный ливень, и, надо отдать ему должное, славно умыл наши лица, пока мы, оступаясь и поскальзываясь в грязи, взбирались на вершину холма, чтобы посмотреть на остатки нашего имущества. Обломки коляски валялись повсюду, а дорожный сундук снесло водой ниже по склону: когда мы наткнулись на него, то увидели, что он наполовину заполнен песком и всяким мусором. Большая часть его содержимого размокла и пришла в негодность – в том числе и те запасы съестного, которое мы с Харлем закупили в деревне, радуясь собственной предусмотрительности. Остальное затерялось бесследно.
Однако воистину удивительным для меня стало зрелище, открывающееся нам с вершины холма. Лес, который мы только недавно проезжали, словно выкосила коса страшного великана. Безжалостная буря вывернула с корнем самые старые и крепкие деревья, и сколько видно было глазу – тянулись одни только разрушения. Не осталось и признака дороги, по которой мы сюда прибыли. Вихрь, зародившийся над расщепленной сосной, ринулся на долину, ранее пестревшую золотой листвой, и уничтожил ее за считаные минуты, превратив в пустошь.
-Нет дороги – нет наших следов, - удовлетворенно заметил Хорвек, которого ужасные последствия колдовства, казалось, ничуть не встревожили. – Госпоже чародейке придется повозиться, чтобы отыскать нас снова.
-Но ведь эта буря тоже питалась ее колдовским даром? – я не могла оторвать взгляд от печальной картины. – Ты говорил, что духи рады украсть у чародея его силу, а здесь ее истрачено больше, чем вина на Летний праздник…
Во взгляде Хорвека, устремленном куда-то вдаль, мне почудилось некое сомнение, словно он не знал, стоит ли говорить мне о чем-то важном.
-Ох, да чтоб тебя оса ужалила за твой хитрый язык! – взорвалась я, ощутив недоброе предчувствие. – Есть о чем рассказать, так рассказывай! Харль все равно ничегошеньки не понимает от страха, так что можешь не слишком-то таиться. Сам говорил, что одной ногой в могиле. Кому ты будешь там рассказывать свои дрянные секреты? Таким же покойникам?