В размышления вторгся Соланж. Ему надоело ждать, пока я соизволю обернуться, и некромант материализовался передо мной, скользнув по граням. Каждый раз пугалась, когда он вон так, смазанной тенью, возникал из ниоткуда.
— Попал я сюда порталом. Очень хотел вас увидеть. — Медовые глаза остановились на губах, заставив прикрыть их ладонью.
С некроманта станет поцеловать, прижать к стене и изнасиловать. Если он зашел столь далеко на маскараде, не отступит.
— Вряд ли лорду Марону понравится подобное самоуправство, — как можно строже, пряча волнение, возразила я.
Дыхание болезненными спазмами вырывалось из груди. Так душно, так жарко!
Рука нащупала ворот платья и чуть ослабила корсаж.
Ну вот, теперь Соланж смотрел на кружево нижней рубашки.
Да что такое! Ватные ноги решительно нуждались в опоре. Мысли путались и сосредоточились на хищном породистом лице.
— Я поставлю его в известность, хотя, уверен, милорд уже в курсе. — По губам Соланжа скользнула гаденькая улыбка. — Охранные нити я таки потревожил — спешил, халтурил.
Некромант шагнул ко мне и потянулся к руке. Отдернула ее и спрятала за спину, но Соланж не растерялся, мгновенно сжал в ладонях другую и поцеловал. Потом, не отпуская добычи медленно, незваный гость скользнул пальцами по коже и опустился на колени. Такого я точно не ожидала, как и того, что Соланж обовьет мои ноги руками и уткнется лицом в атлас платья.
Дыхание обжигало даже сквозь слои ткани и белье. Поведение некроманта казалось вызывающим, непристойным и одновременно волнующим. Поднимала руку и всякий раз опускала, не в силах дать пощечину.
Тело покрылось мурашками.
Я не двигалась. Некромант тоже. И молчал, предоставляя самой додумать слова.
Казалось, происходящее, те мгновения — хрупкий мыльный пузырь, шевельнись, лопнет и никогда не повторится.
Звуки исчезли. Воздух стал плотнее, сжался вокруг двоих.
Одежда, кожа, даже мысли пропитались вербеной.
Остро ощущала каждый вдох Соланжа и сама начала дышать так же.
Внизу поднималось желание, пока еще слабое, тончайшими языками пламени обвивало ноги, устремляясь ввысь.
Под ложечкой заныло — так призывно, знакомо.
Неведомый советчик беззвучно шептал: «Подчинись!», но рука дрогнула, и пощечина оставила-таки алую отметину на лице некроманта. Я усвоила урок, Эллан.
Соланж дернулся и вскочил, будто его облили холодной водой.
— Значит, так, да? — глухо спросил некромант. Он утратил самоконтроль, и смешанная с нервозностью ярость прорвалась подергиванием головы и стремительно выцветавшими глазами. — Не пожелала принять?
— Принять что? — сухо осведомилась я, сжав кончик алой нити.