Запах вербены щекотал ноздри. Казалось, он везде, заполнил весь зал.
Вот Соланж снова ловит, прижимает к себе и жарко шепчет, чуть прикусив ушко: «Осчастливьте меня, миледи!»
Это прозвучало как ушат холодной воды.
Дурман развеялся, я снова смогла мыслить здраво. Былые слова, намеки, жесты всплыли в памяти, достучались до здравого смысла. Оттолкнула некроманта и, наплевав на свидетелей, попыталась уйти, но Соланж не позволил, вернул в круг танцующих.
— Ну же! — Некромант закружил на одном месте. — Я нравлюсь вам, к чему глупая гордость?
— Вы омерзительны в похоти, ваша светлость!
Намерено назвала Соланжа по титулу: тот его не любит.
Некромант дернулся, как от пощечины, и замер. Рук не убрал, но смотрел волком. Губы чуть подергивались, побелевшие, поджатые.
— Значит, похоти, миледи? — таким тоном можно заморозить. И действительно, в воздухе закружились снежинки. — Похоть не предлагает женщине, более того, магессе, разделить ложе с кем-то из рода Альдейнов. Вам следовало бы знать. Как и то, что той, которую не помнят через минуту, не даруют защиту. Если не верите, спросите у Эллана Марона.
Соланж разжал пальцы, отступил на шаг и исчез, чтобы материализоваться в противоположном углу зала. Я осталась стоять в центре всеобщего внимания, опозоренная и брошенная, хотя всего лишь блюла собственную добродетель. Прикрывшись веером, подобрала шлейф и бегом ринулась прочь из зала, подальше от шепотков и женщины в костюме танцовщицы. Разговор с ее величеством вбил бы последний гвоздь в гроб маскарадного вечера.
Задыхаясь, вылетела в сад и зашуршала юбками по песку дорожек. Кажется, мимоходом спугнула парочку в беседке.
Шум праздника стих, и я замедлила шаг, огляделась в поисках скамейки. Ноги гудели, а удобные кресла остались позади, в залитом светом зале. Подумала и сняла туфли. Все равно никто не видит, зато стало легче.
В груди клокотала обида.
Будь проклят Соланж Альдейн с его грязными предложениями!
Но в то же время он сказал нечто такое, от чего болезненно сжималось сердце. Будто я в чем-то виновата перед некромантом.
Ухо уловило шелест шагов.
Не желая столкнуться с праздно шатающимся гостем, свернула на боковую дорожку, однако незнакомец последовал за мной.
— Послушайте… — обернувшись, недовольно начала я, но договорить не успела, погрузившись в вязкую темноту колдовского сна.
Последнее, что запомнила до того, как смежить веки: искрящийся волшебный порошок, летящий в лицо, и человек в костюме стражника.