Несколько секунд страшный призрак стоял, вытянувшись во весь рост, затем медленно стал опускаться к земле, словно уходя в нее, возвращаясь в свое мрачное жилище — гроб.
Одновременно погас и таинственный свет. Снова наступила непроглядная тьма, и только зловещий свист-вой продолжал нестись с того места, где только что было это страшное видение.
Не помня сам себя от ужаса, я пополз обратно и вскоре налетел на сторожа.
Сторож даже икал от страха.
— В-видели? В-видели? — прошамкал он.
Я бросился бегом к сторожке, вбежал в нее и, покрытый каплями холодного пота, бессильно опустился на лавку.
Минут через пять дверь распахнулась.
На пороге стоял Путилин.
Я быстро взглянул на него, и чувство огромного удивления и искреннего восхищения охватило меня: он был так же невозмутимо спокоен, как и всегда, как будто ровно ничего не случилось!
— Ты слышал? — подошел я к нему.
— Слышал.
— И видел?
— Что именно?
— Этот таинственный огонь и этого призрака в белом?
— Видел. И на более близком расстоянии, чем ты.
— И ты… ты совершенно спокоен?! Ты говоришь об этом таким тоном…
— А что же мне прикажешь делать? Падать со страха в обморок? Да? Браво, хорош бы я был «великий», как иные меня называют, сыщик! Нет уж, это я предоставлю лучше вам — нервным докторам, любящим заниматься чертовщиной и прочими оккультными благоглупостями.
— Позволь, Иван Дмитриевич, — вспыхнул я, задетый за живое. — Есть мера всякому неверию и всякому все отрицанию. То, что сейчас произошло, есть факт реальный. Или, быть может, ты и это будешь опровергать? Быть может, у всех нас троих явилась моментальная массовая галлюцинация слуха и зрения?
— Вот что, доктор, этот спор мы закончим с тобой завтра, так как опять оба приедем сюда. А пока… пора по домам! Я устал и страшно хочу спать.
И Путилин, заявив дрожавшему от страха старику сторожу, что мы приедем завтра (вернее, сегодня, ибо был уже третий час в начале) к ночи и, дав ему ассигнацию, взял меня под руку.
Мы вышли через кладбищенскую калитку.
— Экипаж наш я оставил в расстоянии полуверсты отсюда. Придется шлепать по грязи.
Было около четырех часов утра, когда мы расстались, условившись, что сегодня к ночи Путилин заедет опять за мной.
То, что страшнее всего
Путилин, по обыкновению, спал очень мало. В одиннадцать часов утра он уже вошел в свой служебный кабинет.
— Вот, ваше превосходительство, карточка. Этот господин дожидается вас.
Путилин взглянул на карточку и поморщился.
Сергей Иванович Разудайлов («Укус»)
Хроникер газеты «Петербургские сплетни»
— Что ему надо? — недовольно вырвалось у Путилина.